В Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге хранится оригинал картины эпохи наполеоновских войн художника Петера фон Хесса «Переправа через Березину». Уходят жалкие остатки разбитой на просторах России Великой армии императора Бонапарта. В центре – светлейший князь генерал Пётр Витгенштейн, в шинели и белой фуражке. На переднем плане лавой идёт на врага башкирская, татарская и калмыцкая конница.
Сам автор полотна – немец, картина написана в первой половине XIX века, фактически по горячим следам той войны. И сегодня она – документальное свидетельство того, сколь весома была в военной истории Российского государства роль всех населявших его народов. Башкирия поставила под ружьё всё своё мужское население, способное сесть на коня, – около 15 тысяч человек. Почти семь тысяч воинов насчитывали татарские полки. Немало воинов калмыцких улусов (их называли в ту пору ойраты-калмыки) и рекрутов-добровольцев с сибирских просторов и алтайских гор сражались с врагом на полях этих битв. Они проявили мужество и стойкость, за что были награждены российскими орденами и медалями, именным оружием, удостоены воинских званий и чинов. С русским солдатом противник уже воевал, под тем же памятным Аустерлицем. А в войне 1812 года он впервые встретился с сибирскими полками. В Бородинской битве участвовали пять сибирских полков. Среди них – Томский мушкетёрский (В составе его служили барнаульцы. Сражаясь на батареях Раевского, полк покрыл себя неувядаемой славой), а также – Иркутский и Сибирский драгунские, 19-й егерский полки. Уроженцы Алтая воевали в составе Селенгинского и Ширванского мушкетёрских полков.
Историки особо подчёркивают, какое большое значение для ослабления последствий Континентальной блокады накануне Отечественной войны 1812 года имела доставка казахами скотоводческого сырья на рынки России. В период войны увеличилась закупка у казахов строевых и обозных лошадей. Уже через несколько дней после перехода Наполеоном пограничной реки Неман на казахском и других языках народов России было принято обращение об опасности начавшейся войны. Старшина Байсакал Тилекулы лично призвал казахов к сплочению против врага.
От границ Российской империи армия Наполеона шла к Москве уже два месяца. Кончалось недолгое русское лето. Резко испортилась погода. Августовскую жару сменили холода с затяжными дождями – наступала ранняя русская осень с ее непролазной грязью на дорогах. Маршалы императора требовали передышки. Наполеон заколебался, продлил ещё на день отдых и даже заявил, что, если погода не улучшится, он вообще приостановит наступление. Однако утром следующего дня выглянуло солнце, тучи рассеялись, дождь прекратился, и император французов приказал трубить сбор. К полудню конница Мюрата наткнулась на русский арьергард. До деревни Бородино отсюда было пятнадцать русских вёрст…
Я стою, по сути, на том самом месте, где озирал панораму будущей битвы в романе «Война и мир» толстовский Пьер Безухов. «Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой…». Это поэтическая вольность, пушек было значительно больше – 1227. И почти двести семьдесят тысяч воинов с двух сторон!
Вот Горки – штаб Кутузова. Чуть дальше та самая деревня Бородино. Здесь сошлись лоб в лоб французская и русская армии. От окраины села Горки до окраины Бородино километра полтора. От Бородино до Валуева (где располагался штаб Наполеона) километра три. От Горок до Шевардинского редута по прямой километра четыре. От Шевардина до батареи Раевского ровно два с половиной, до Семёновского оврага – два, до Багратионовых флешей – полтора километра. Вот и все расстояния. На этом небольшом пространстве и произошло сражение.
Стою у Шевардинского редута. Вот здесь сидел в день битвы на своём знаменитом раскладном стульчике французский император. А вот монумент с надписью на французском (установленный в память о гибели Великой армии самими французами уже во времена Советского Союза) Повсюду, куда ни кинешь взор, – берёзы и золочёные макушки памятников с православными крестами. Как говорили в своё время, на Русь пришли силы «двудесяти языков».
В музее Бородинской битвы – горы оружия эпохи. На вооружении как французской, так и русской пехоты состояли ещё кремневые гладкоствольные ружья. Длина ружья без штыка была полтора метра, да ещё полметра штык. А ну, потаскай! Заряжались ружья с дула, и для этого солдат должен был достать из сумки бумажный патрон, надкусить его зубами и засыпать порох в ствол, затем загнать туда шомполом свинцовую круглую пулю и забить пыжом. Перед выстрелом надо было засыпать порох на затравочную полку замка и взвести курок с куском кремния.
У гусар и прочих офицеров русской кавалерии было по два гладкоствольных пистолета с кремнёвым бойком, но из них и не в бою было сложно попасть в цель на двадцати шагах дальности. Конники бились в основном холодным оружием: саблями и прочими палашами.. Ядра были чугунные, картечь тоже. Порох в те времена был дымный, из-за этого часто приходилось приостанавливать стрельбу, чтобы дать дыму рассеяться и увидеть цель. Эффективность артиллерийского огня обеих сторон была вполне сравнимой. Всё решала стойкость солдата.
По-разному полководцы морально готовили к сражению свое войско. Наполеон издал приказ, который был прочитан в каждом подразделении. Кутузов, зная набожность русских, приказал пронести по рядам чудотворную икону Смоленской Богоматери, солдаты крестились, прикладывались. Был совершен молебен.
Перед рассветом первой открыла огонь батарея Сорбье. Ей ответили русские пушки. Под покровом густого тумана с двух сторон на село Бородино, оборонявшееся лейб-гвардии егерским полком, обрушилась пехотная дивизия корпуса Богарне, поддержанная баварской кавалерией. Моросил мелкий дождь. Битва разгоралась. «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой», – признавался позже Наполеон. Ценой огромных потерь французы потеснили русские войска, но решающего успеха не добились. «Упорство русских приобрело зловещий характер», – передавали Наполеону через посыльных генералы с поля боя.
Маршалы умоляли Наполеона нанести по русским решающий удар, бросив в бой гвардию. Тогда император сам поехал на линию огня, чтобы оценить ситуацию. Он оглядывал позиции русских, и «видно было, как они, не теряя мужества, смыкали свои ряды, снова вступали в битву и шли умирать», вспоминал находившийся в тот момент с императором генерал Сегюр. Наполеон увидел армию, которая не убегала, а готовилась биться до конца. Для сокрушения её у него уже не хватало сил. Наполеон ответил так: «Я не могу рисковать своим последним резервом за восемьсот лье от Парижа». К ночи французский император отвел войска на исходные позиции. Со стороны русских это была моральная победа.
Я мысленно возвращаюсь к ходу сражения. В районе Семёновских флешей Наполеон сосредоточил огонь почти 400 орудий. По батарее Раевского ураганный огонь вели 300 французских орудий, буквально засыпая ядрами стоявшие на высоте и вокруг неё полки. Всегда полезно знать, что думает о битве сам противник. По возвращении из Бородина я отыскал в истории эти свидетельства. Неаполитанский король Мюрат сказал о Бородинском сражении дословно: «Я никогда не видел сражения с таким артиллерийским огнём…. Две армии стояли так близко друг от друга, что почти всё время стреляли картечью». Некоторые дивизии с обеих сторон потеряли до 80 процентов состава. Только со стороны французов в день битвы было сделано 60 тысяч пушечных и около полутора миллионов ружейных выстрелов.
Французская энциклопедия отмечает, что только от ран уже после сражения умерло двадцать с половиной тысяч солдат Великой армии. Наполеоновский генерал в отставке Сегюр определял потери французов при Бородино в 40 тысяч солдат и офицеров. Русские потери в битве – 45 тысяч человек. Осенью 1812 года русские сожгли и похоронили оставшиеся непогребёнными тела на Бородинском поле. Согласно военному историку генералу Михайловскому-Данилевскому, всего было захоронено и сожжено 58 тысяч тел. Иду по Бородинскому полю. Вот Багратионовы флеши, они восстановлены. Сбоку лес, который и затруднил движение правому флангу французской пехоты. Сейчас лес просто редкий. Перелесок. Перехожу Семёновский овраг и оборачиваюсь на поле битвы уже с этой стороны. Это последний рубеж обороны русской армии. Отсюда Наполеон уже не сдвинул её ни на шаг. Прямо передо мной знаменитая высота. Перед сражением она называлась Курганной, а в историю вошла как батарея Раевского. Высота получила от французов прозвище «могила французской кавалерии». На склонах этого кургана нашёл свою смерть генерал Коленкур.
Ещё современники Наполеона задавали вопрос: не упустил ли император возможности одержать решающую победу, отказавшись ввести в бой свою гвардию? Сам Наполеон не считал своё решение ошибочным: «Удар гвардией мог бы и не иметь последствий. Неприятель выказал ещё довольно твёрдости», – заметил он позднее.
В истории есть ещё один небезынтересный вопрос: почему Наполеон, фактически захвативший всё пространство от Шевардинского редута до деревни Бородино и от Багратионовых флешей до Семёновского оврага, сбивший русские батареи с Курганной высоты, отвёл к ночи свою армию на исходные позиции, оставив на Бородинском поле лишь пикеты? Казалось бы, необъяснимое решение, ведь поле битвы осталось за французами! Боевые офицеры считали, что Бонапарт сделал это для того, чтобы на моральное состояние его солдат не повлияло огромное количество убитых и раненых, оставшихся на поле боя. Русские, собиравшиеся было контратаковать «Буонапарте» на следующий день (пока не стали приходить известия о страшные потерях), просто не смогли бы этого сделать: всё пространство было завалено мёртвыми телами…
Много позднее, уже находясь в ссылке на острове Святой Елены и заново осмысливая эпопею 1812 года, Наполеон сказал фразу, во многом примирившую потомков: «Французы показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми». В Первопрестольной был сооружён храм Христа Спасителя. В нем были воплощены портреты 332 русских генералов, участвовавших в войне 1812 года. Имена смертельно раненых и отличившихся в этой битве выбили на мраморных плитах и стенах.
Возвращаясь к войне с Наполеоном, следует с гордостью сказать, что национальные российские формирования проявили в боях особую храбрость и доблесть. Национальная конница надёжно прикрыла переправу армии Багратиона через Днепр. В составе передового отряда князя Кудашева она предотвратила взрыв французами Кремля. Шедшие в авангарде российской армии конные отряды, составленные из представителей мусульманских и иных народов, наводили ужас на противника. Читая историю Наполеоновских войн, находишь немало удивительных примеров применения национальной конницы в бою. Когда при преследовании армии Наполеона на просторах Европы от непрерывных проливных дождей порох совершенно отмокал и в пороховницах, и в пушках, и в пистолетах французов, а их тяжёлая, одетая в железо конница просто утопала в грязи, на эти отряды устремлялась башкирская, татарская и калмыцкая конница. Эта масса лёгкой кавалерии без единого выстрела, тучей выпускаемых стрел, шашками, пиками и нагайками наносила врагу тяжелейшее поражение. Среди многочисленных примеров жизнеописания и военного опыта калмыков, приведённых этим исследователем, мне бросились в глаза удивительные детали. А именно: «Дойдя до границы врага, калмыки принимают решение есть как можно мало. Кусочек мяса, величиной с кулак делят на три дня. У кого нет мяса, поджаривают на огне кусочек свежей кожи и жуют её. В день сражения пьют только мясной бульон, не прикасаясь к мясу. Калмыки утверждают, что при таком рационе дольше выдерживают трудности».
От себя, как историк, добавлю: находившиеся в составе донских казаков, калмыки воистину были наиболее доблестными среди национальных воинских формирований в тогдашней русской армии. (К месту будет заметить, что когда речь идет об ойратах-калмыках, мы должны иметь в виду и алтайцев, особенно в казачьих полках. Поскольку в те времена отдельного наименования алтайского народа в русских официальных документах ещё не существовало.) Немало башкир, татар, калмыков, алтайцев и казахов Букеевской орды, входивших в состав корпусов генералов Тучкова и Платова, погибло в самом кровавом сражении века – в битве при Бородино. На мой взгляд – скромный взгляд историка, справедливо было бы сегодня воздвигнуть на Бородинском поле памятный знак и этой степной коннице!..
Всё происшедшее сегодня неудивительно. Война 1812 года перестала восприниматься как трагедия, Бородино – как величие русского духа. Появились «историки», которые доказывают, что никакой заслуги русских войск в разгроме Наполеона не было. А Наполеона теперь модно представлять как «борца с крепостным правом и предтечей Евросоюза», его поражение – объяснять лишь плохими русскими дорогами и дикими морозами. Где-то мы уже это слышали!..
Анатолий Егоров, деревня Бородино
