В Онгудайском районе после долгого перерыва снова прошел фестиваль «Чике-Таманская весна».
«Алтай фестивальный» — эта тема поднимается время от времени на страницах республиканских СМИ, обретая актуальность с преобразованием нашего региона в один из центров отечественного туризма. Мировой опыт убедительно свидетельствует о том, что фестивальная тематика придает привлекательность любому субъекту, территории, но в условиях Горного Алтая эта тематика с каждым годом обретает особую остроту. В чем она выражена, что зависит сегодня от местных властей в создании яркого и самобытного имиджа республики?
С этих вопросов началась беседа нашего корреспондента с Председателем ГС – ЭК РА И.И. БЕЛЕКОВЫМ:
— Накануне очередного туристического сезона мы можем много говорить о том, что уже неоднократно повторялось в предыдущие годы, но при этом не задавать себе простой вопрос: а что же нового будет в этот раз?
Мир меняется стремительно, большие перемены происходят у нас на глазах. Люди, бывающие в других регионах, а тем более за рубежом, все чаще говорят о постоянной готовности к тому, чтобы отвечать новым вызовам нашего времени. Заимствовать чужой опыт мы уже не вправе, это считается дурным тоном. А как же нам остаться самими собой? Как сохранить лучшие традиции, которыми мы когда-то отличались? Вот над чем надо сегодня работать на всех уровнях власти.
Стать яркими и неповторимыми за счет чужого опыта мы никогда не сможем. Вот что надо понять нам и исходя из этого каждый день работать над созданием такого имиджа, которого нет ни у кого, кроме Горного Алтая. Да, это трудная задача, но другого пути сегодня просто нет. Если, конечно, мы не собираемся превращаться в задворки Западно-Сибирского макрорегиона, имеющего, кстати, самые высокие шансы на процветание в ближайшей перспективе.
— А есть ли в этом необходимость — возрождать фестиваль, без которого республика обходилась больше десяти лет?
— Я скажу так: в середине 90-х годов время было куда труднее, чем сейчас. Рушились прежние устои, наши отцы и деды с трудом понимали смысл и значение того, что происходило у нас после горбачевской перестройки. Я хорошо помню, как ехал по Чуйскому тракту в такое же примерно время, как сейчас, думал о каких-то хозяйственных проблемах и вдруг… увидел цветущий маральник! Это было самое настоящее потрясение: что бы ни происходило в нашей жизни и какие бы ни были перемены вокруг нас, а маральник всегда будет цвести в положенный срок.
Я вышел из машины и долго стоял, околдованный этой красотой. Горы преобразились, они создавали ощущение праздника и вызывали в душе самые светлые чувства. И как-то само собой пришло название будущего фестиваля: «Чике-Таманская весна». С этим названием для меня было связано все новое, свежее, молодое. Это должен быть фестиваль творческой молодежи, и его настроение должно перекликаться со стихами Лазаря Кокышева, картинами Владимира Чукуева, светлыми песнями Николая Воинкова. Но как собрать в одном месте талантливую молодежь? Что могло объединить молодых поэтов и художников, музыкантов и ученых? Только идея фестиваля, и над ее воплощением мы сразу стали работать в правительстве республики.
В правительстве В.И. Петрова я был тогда заместителем председателя и в том числе отвечал за вопросы культуры. Меня сразу поддержали, в 1995 — 1996 годах в Онгудае прямо на центральной площади проходили первые фестивальные встречи. Творческие люди выступали под открытым небом, вместе с артистами приехали в район молодые ученые, они собирали фольклор по селам района, и даже врачи были среди гостей — они охотно занимались своей работой во время фестиваля. Это был, можно сказать, праздник духовного и физического здоровья для всего района.
Выступления артистов и музыкантов прошли на ура в райцентре и на Ине, в Хабаровке, Купчегене, Яломане… Никогда не забуду, как после завершения фестивальной программы жители Инегеня всем селом провожали нас, шли вместе с гостями целых пять километров, говорили слова благодарности и приглашали приезжать к ним еще. Стихи и песни, театральные постановки, живописные полотна вызвали живой отклик в самых отдаленных селах района, и мы увидели, что такой фестиваль нужен.
— Если говорить об атмосфере тех лет, то как ее можно обозначить хотя бы вкратце?
— Это была пора полной экономической свободы, никто этого отрицать сегодня не будет. Но одновременно — еще и полной внутренней свободы, и не будет никакого преувеличения в том, если я назову середину 90-х годов периодом лучших надежд, которые появились сразу после образования Республики Алтай. Тогда блистательно выступали ансамбли Владимира Кончева и Константина Малчиева, и тогда же зарождался новый ансамбль «Алтам» под руководством Айаны Шинжиной.
Впервые зрители увидели выступления Раисы Модоровой, их покорила тонкая поэзия Дьергелей Унуковой. Молодые ученые Тамара Садалова и Мира Демчинова уходили в своих изысканиях от привычных стереотипов, и я бы назвал их метод познания собственного народа работой «на пленэре», если воспользоваться языком художников. В рамках фестиваля возрождались традиции медицинского просвещения, и известным врачам Илье Байданову, Маргарите Чекурашевой и многим другим до сих пор дороги памятные встречи того времени.
— Можно ли сказать, что фестиваль «Чике-Таманская весна» в последующие годы развивался в сторону регионального уровня? Или он оставался чисто районным по своему значению?
— Ни в коем случае не районным. В дополнение к тем именам, которые я уже называл, могу сказать об участии в фестивальных программах художников Акчи Кыйынова, Эрендея Кантырова, наших прославленных музыкантов Болота Байрышева и Ногона Шумарова. А какой фурор произвел своим появлением на фестивале прежде неизвестный кайчи Элес Тадыкин из Кош-Агачского района! Во второй половине 90-х годов блестяще выступали на фестивальных площадках русский народный ансамбль «Сиберия» из Усть-Коксинского района, фольклорная группа «Керуен» из Кош-Агача, многие городские коллективы.
Накапливая с каждым годом опыт, мы проводили в рамках фестиваля семинары, организовывали дискуссионные площадки. Но, к сожалению, нашлись в органах власти завистники, которым стало казаться, что у нас в республике «слишком много праздников». Где-то около трех-четырех лет шла эта волна критики, и в конце концов «хозяйственники» одержали верх…
— И на чем же им удалось «сыграть»?
— В бытность главой республики М.И. Лапшина они стали говорить, что фестиваль якобы требует слишком много расходов, хотя на самом деле никто даже не пытался их подсчитать. Нашлись и такие, которым не давал покоя факт, что фестиваль был (по их представлениям) как бы «онгудайским». У меня слов нет, чтобы объяснять таким людям: разве перевал Чике-Таман принадлежит одному только Онгудайскому району? Или у кого-нибудь повернется язык называть зону покоя Укок «кош-агачской» местностью? Или, например, Телецкое озеро — оно у нас «турочакское», что ли, или «улаганское»?
Если мы будем опускаться до уровня таких рассуждений, тогда и воспетое на весь мир село Манжерок будет «майминским», а памятник Шишкову — просто «манжерокским». Мне кажется, что развитию фестиваля «Чике-Таманская весна» помешали невежество в сочетании с бескультурьем, а в итоге вместо нас первыми стали проводить праздник «Цветение маральника» в соседнем Алтайском крае. В отличие от наших «хозяйственников», там больше дорожат крохотными предгорными участками, на которых цветет «алтайская сакура».
— Иван Итулович, как вы думаете, не поздно ли убедить наших соседей, а с ними и всех гостей республики в том, что первородство в проведении такого праздника принадлежит нам?
— Мне кажется, что никого не нужно ни в чем переубеждать. Достаточно приглашать гостей к нам на фестиваль во время цветения маральника и проводить для них экскурсии по местам от слияния Чуи с Катунью до перевала Чике-Таман. Тот, кто увидит нашу красоту хотя бы один раз в жизни, будет рассказывать всем о своих впечатлениях, и такие свидетельства ценнее всех реклам. Это такое наше богатство, которое мы пока еще не в состоянии оценить. Я точно знаю, что праздник цветения маральника, а с ним и фестиваль «Чике-Таманская весна» по своему значению могут встать в один ряд с прекрасной традицией проведения праздника цветения сакуры в далекой Японии.
Мне посчастливилось весной 1984 года побывать в Стране восходящего солнца с выставкой традиционного алтайского костюма в Токийском университете. Я был там вместе с Владимиром Кончевым и директором нашего музея Риммой Еркиновой. Во время недельной поездки — а это был как раз апрель, пора цветения сакуры, — мы увидели много интересного. У подножий вершины Фудзи мы были свидетелями исполнения обрядов поклонения цветущим деревьям. Посетили синтоистский храм. Меня поразил японский обряд повязывания белых лент на ветвях деревьев — это было похоже на древнейшие тенгрианские обряды. Находясь в Японии, я подумал вот о чем: сами по себе обряды почитания природы сохранились у нас на Алтае даже лучше, чем там, но мы не научились соблюдать вместе с гостями обряды, связанные с любованием природой.
— Вы считаете, что возрождение фестиваля этому поможет?
— Да, безусловно. И начинать нам нужно с сокровенного значения Чике-Тамана. Это не просто перевал, тем более не «плоская подошва», как ошибочно переводят название священного перевала. Мы не можем себе позволить и дальше оставаться на таком же «плоском» уровне мировосприятия. Исконное звучание нашего перевала — Чике-Таба (в других вариантах — Тобе). И его название — одного корня с вершинами Табын-Богдо-Ула. В сакральном значении это «самое темя» Алтая, точнее даже — его «родничок». У алтайцев он всегда воспринимался живым, пульсирующим, и, во всяком случае, он явно не годится в «подошвы».
Возвышенное значение праздника «Чике-Таманская весна» для нас в том, что он призван давать жизнь молодым талантам. Мы обязаны возродить свой фестиваль, если в самом деле озабочены своим будущим.
— Можно ли считать, что нынешняя ситуация, которая складывается у нас в республике, чем-то похожа на годы застоя?
— Если говорить о начале 70-х, то я хорошо помню творческий подъем того времени. Но, к сожалению, наши поиски не всегда находили поддержку со стороны краевых властей. Люди моего поколения хорошо помнят, как талантливая молодежь покидала тогдашнюю автономную область, ехали кто куда, но чаще всего — в республики Средней Азии. Грустное было время, и именно тогда я написал свою песню «Кару Алтай кыстарга», в которой попытался выразить простую мысль: у каждого из нас свои корни, и не надо от них отрываться. Если бы только от нас это зависело…
Молодежи всегда нужны поддержка и забота. Мы честно должны смотреть правде в глаза: во многих городах мира можем встретить теперь талантливую алтайскую молодежь: в Москве, Астане, Бишкеке, городах Китая, Турции, США, в европейских столицах. Кто-то едет на заработки, а кто-то обретает там свою вторую родину. И мы обязаны задавать себе честный вопрос: что же заставляет их ехать на чужбину? Если таланты не востребованы на родине, другого пути у молодежи не остается.
— Иван Итулович, говоря о первых годах фестиваля «Чике-Таманская весна», вы называли многие имена, которые раскрылись во время его проведения. Есть ли примеры, когда наша молодежь проявляет себя за рубежом?
— Выступления наших исполнителей в Казахстане и Турции всем известны. Прославленный сегодня коллектив «Алтай Кай» состоялся тоже в общем-то вдалеке от родины. Московские фестивали давно уже привычны для наших артистов, не говоря о других городах России. А вот сообщение из Мадрида: в апреле на конкурсе молодых талантов Елена Барбачакова из Турочака в финальном туре заняла третье место среди исполнителей. Ее наставница Татьяна Лобода получила международный сертификат и, как талантливый педагог, поделилась там своим опытом. Получив такое признание, она может теперь работать в любой из зарубежных стран.
О чем свидетельствуют такие примеры? Мы на уровне республики в какое-то время упустили из виду работу с талантливой молодежью, поддались настроениям «хозяйственников» и теперь вынуждены с большим трудом восстанавливать традиции 90-х годов.
— Что требуется сегодня для достижения первого успеха?
— На мой взгляд, нужно взяться за его проведение всем муниципальным образованиям. «Чике-Таманская весна» должна проходить в духе здоровой состязательности, всем районным администрациям надо понять в конце концов, что талантливой молодежи нужна постоянная поддержка. Министерство культуры вправе рассчитывать на долгосрочное сотрудничество в этом направлении с Ассоциацией муниципальных образований республики во главе с В.А. Облогиным. В следующий раз хотелось бы большей активности со стороны наших творческих союзов, а всем общественным организациям пожелаю только одного — забыть обо всех своих политических и иных разногласиях ради того, чтобы помнить: без работы с творческой молодежью никакого будущего у нашей республики нет.
Беседовала Нина Снегирёва
