Резкое изменение баланса численности городского и сельского населения в нашей стране за последние тридцать – сорок лет привело к тому, что российские деревни пустеют, а затем и вовсе исчезают. Если еще в 70-е годы прошлого столетия в селах проживали 70 процентов россиян, то сейчас — только 25. В нашем регионе миграция в город тоже происходит, но не в таких масштабах. Порядка 70 процентов населения республики по-прежнему живет в сельской местности. Тем не менее некоторые в поисках работы, возможности получения образования для детей переезжают в более крупные села, в райцентры, в столицу региона Горно-Алтайск. Считается, что конец любого села начинается с закрытия школы, и люди очень болезненно относятся к этому. Даже если в сельской школе еле набирается десяток школьников.
Есть в Турочакском районе небольшое село Усть-Пыжа. Когда-то оно славилось своим градообразующим предприятием – мотороремонтным заводом. От завода остались только остовы цехов, а население Усть-Пыжи заметно поубавилось. В школе стало так мало учеников, что её закрыли.
При встрече с местными жителями я попросила высказать их отношение к закрытию школы и к тому, что уже третий год дети каждый день ездят на уроки в село Кебезень.
Почти все собеседницы меня поправляли: «Не закрыли, а реорганизовали, ну как бы законсервировали до лучших времён…»
Ðå0
У школы было два стареньких деревянных здания, одно отдали нуждающимся в жилье. Однако там, судя по виду, никто не обитает, какое-то растерзанное строение с выбитыми окнами. В другом помещении расположились сельский ФАП, а в спортзале теперь клуб. Как мне сказала заведующая им Надежда Алексеевна Николаева, на территории села даже зарезервировано место для новой школы – пустырь за магазином. Она уверена, что люди покидают свою малую родину только из-за отсутствия учебного заведения.
— Школа нам необходима. Иначе как мы село развивать будем? И вообще, как без молодёжи его поднимать, без рабочей силы? Пенсионеры одни остаются. Здесь нужна хотя бы начальная школа. Вижу, как соседка моя за своего малыша переживает, весь год его провожает на остановку. У младшеклассников всего три-четыре урока, а школьный автобус уходит в Усть-Пыжу только в половине третьего. Когда один рейс, когда два. Дети страдают, родители нервничают.
Селяне ждут, что школа будет. К нам едут новые люди из Москвы, Московской области – за тишиной, к чистой воде и чистому воздуху.
Татьяна Ивановна Чупина уверена, что все предпосылки для открытия школы в селе есть. Сама педагог с высшим образованием, готова вернуться к прежней работе, пока трудится в детском садике.
— Население у нас растёт. Дети рождаются. Судите сами: у меня всегда есть работа, потому что замещаю тех, кто уходит в декретный отпуск. А маленьким детям надо бы учиться рядом с домом. Пусть хотя бы в начальной школе, чтобы подросли.
Детей трудно проконтролировать. Иногда они без спроса пешком уходят домой. А это пять километров по трассе и один — от трассы до села. Мы надеемся, что у нас будет маленькая аккуратная домашняя красивая школа.
В наследство от мотороремонтного завода селу достался очень хороший, уютный детский сад. Сегодня в него ходят 15 юных устьпыжинцев – будущее села. Заведующая Елена Ивановна Пономаренко двумя руками голосовала бы за начальную школу.
— Мы воспитываем, лелеем их, и хочется, чтобы наши малыши сразу после садика учились в родном селе. Маленькие дети должны быть с родителями. Воспитание-то начинается в семье.
У Анны Владимировны Романовой трое детей, старшая дочка восьми лет учится в Кебезеньской школе, а двое младших ходят в садик.
— Она у меня устала ездить. Когда пошла на подготовку, с удовольствием ездила, но только месяц. Нынче даже от летней площадки отказалась. Маленькие ведь скучают по дому.
Когда обсуждали вопрос о закрытии школы, пообещали, что детей будут возить. Это всё и решило. А что делать, ребятишек мало. Три начальных класса вёл один человек. В Кебезене качество образования выше, и может случиться так, что нам придётся уезжать из Усть-Пыжи поближе к школе.
У Надежды Васильевны Килиной дети окончили усть-пыжинскую школу, и она довольна тем, как их учили.
— Не могу пожаловаться, что плохо учились или что педагоги какие-то не такие были. Хорошие учителя. Дочь окончила педучилище, университет. Может, и вернулась бы сюда, но работать негде. Здесь был преподаватель Леонид Петрович Худяев. Он вел резьбу по дереву. Спасибо ему. Сын обучился этому ремеслу, этим и жил, когда не было работы.
Сын со снохой уехали в Турочак, потому что школу закрыли. Не хотели, но пришлось. Здесь, в Пыже, большой дом продали. А всё из-за того, что неудобно возить детей в Кебезень. Была бы школа, жили бы здесь. Внучата приезжают, говорят: «Баба, это наша родина». Жаль, что школу закрыли. А вдруг и садик закроют, что с селом-то будет? Надеюсь на лучшее, молодёжь участки берет под строительство жилья. Места у нас хорошие, красивые, тихие, мы ведь в километре от дороги. Вон какое хорошее село было Новотроицк, а школу закрыли — и нет там теперь ничего, ни медпункта, ни магазина…
За разъяснением ситуации со школами в малых сёлах мы обратились к министру образования, науки и молодёжной политики Н.В. Гусельниковой.
Как сообщила Наталья Владимировна, в Республике Алтай на 1 сентября 2012 года 102 малокомплектные школы, в которых обучались 3889 ребятишек. Четыре школы законсервированы: в Усть-Канском районе в с. Верх-Мута, в Усть-Коксинском районе в с. Ак-Коба и с. Октябрьское и Кара-Кобинская — в Онгудайском районе.
По поводу Усть-Пыжинской начальной школы: на основании распоряжения администрации Турочакского района с июля 2011 года она реорганизована путём присоединения к головному учреждению — Кебезеньской школе.
— Начиная с 2007 года, когда мы начали реализацию первого комплексного проекта модернизации системы образования, на уровне Российской Федерации была однозначная позиция — закрывать малокомплектные школы. Во многих регионах страны их закрывали сотнями. Уже тогда правительством республики было принято решение, что в нашем регионе учебные заведения вот так убирать не будем. И действительно, закрываются они только в исключительных случаях, вернее, не закрываются, а консервируются. И делается это с разрешения жителей. Только сход села может решить, закрывать или нет. У нас в республике хорошая рождаемость, и как только появится в селе достаточное количество учеников, школу можно будет открыть.
Что касается Усть-Пыжи, то на какое-то время это правильное решение, потому что наша основная цель — дать качественное образование детям, независимо от их места проживания. Дело даже не в техническом оснащении образовательного учреждения, а в отсутствии в глубинке высококвалифицированных педагогических кадров.
В нашем регионе законсервировано минимальное количество школ, причём не на республиканском, а на муниципальном уровне. Конечно, это вынужденная мера. Они откроются, как только там появятся дети. Правда, ещё и педагоги нужны. По данным на 1 сентября 2012 года, у нас в республике средний возраст учителей составлял 48 лет. Хорошие наставники — это прекрасно. Но кому они смогут передать опыт? Это тоже наша болевая точка.
В стране уже есть положительный пример обучения детей из малых сёл, когда создаётся школа — учительский дом. Туда приглашается молодая семья педагогов, которые получают жильё, хорошую зарплату. У нас пока такое не практикуется, но жизнь заставляет искать оптимальные пути для решения существующей проблемы. В данном случае у ребёнка есть возможность получить качественное образование и жить дома, рядом с родителями.
Проблему может решить и дистанционное образование. В республике есть подобная практика обучения детей-инвалидов. Третий год 72 человека из разных районов республики с помощью Интернета получают полноценное образование с помощью педагогов Центра дистанционного обучения, расположенного в Школе-интернате №1 им. Г.К. Жукова. Для этого нужно закупить оборудование для интернета. Уже есть такие выпускники дистанционных школ, которые поступили в высшие учебные заведения. А уж если говорить о детях малокомплектных школ, то для них дистанционное обучение — это просто спасение.
Любовь Ивашкина.
