Акташский ртутный рудник теперь уже в прошлом, но мы не должны забывать о нем. Я рада, что моя семья, родственники не в одном поколении были причастны к становлению и развитию рудника, отдав ему не один десяток лет. Первой в 1944 году туда приехала моя тетя Мотя с двумя маленькими сыновьями. Поселилась она в Нижнем Акташе в бараке, где жила женская бригада. Ей было всего 26 лет, но она уже была вдовой — потеряла мужа на войне.
Сначала тетя работала на лесосеке, где несколько человек заготавливали дрова и на лошадях возили их на металлозавод для топки обжига руды. Затем Мотю перевели в горцех, где весь процесс работы с рудой шел вручную. Сырье также возили на лошадях и сваливали прямо около печей. Если попадались большие камни, заводчане дробили их, чтобы во время обжига извлечь как можно больше металла — ртути. Со временем появились дробилки, и руду стали возить самосвалами – ее скапливалось сотни тонн.
Если завод обдувало ветром со всех сторон, то в штольне без вентиляции воздух был крепко насыщен ядовитыми парами ртути, поэтому рабочие горцеха отравлялись сильнее, даже в дальнейшем, когда появились вентиляторы. Из-за этого наша тетушка часто попадала в больницу. Ее ноги сильно распухали. Чтобы снять сапоги или валенки, разрезали голенища до пят. Больница тогда была уже в новом поселке, трудились там опытные врачи Л.А. Архангельская, Н. Кызылова, Г.И. Тобоева, Т. Чокова, Р.П. Клепикова и другие. Благодаря их добрым рукам наша Матрена Ивановна прожила более семидесяти лет. Она осталась в акташской земле. Тетушка поставила на ноги двоих сыновей: старший Анатолий — подполковник, внук Валерий – офицер, служил в Германии, живет в Уссурийске, внучка Марина замужем за офицером, живет в Санкт-Петербурге, второй сын, Василий, тракторист.
Вслед за тетей на рудник в начале пятидесятых годов приехали ее племянники, два брата Василий и Андрей Шадрины с семьями. Поселились они в Верхнем Акташе, где уже был маленький поселок рядом с металлозаводом. Там располагались несколько домов без каких-либо удобств, небольшой клуб, столовая, где на кассе работала моя золовка Валентина. Выйдя замуж за горняка Анатолия Лукьянова, она уехала на его родину в Белоруссию. Василий и Андрей трудились в горцехе проходчиками более двадцати лет, получили уже в новом поселке городского типа двух- и трехкомнатную квартиры. Их выросшие дети также работали: Геннадий – в ЖКХ, Светлана — в торговле.
В 1957 году мой брат Виктор Корчуганов вернулся из армии. Окончив Ининское училище, поехал к тетке в Акташ, там и остался. Стал работать в горцехе, женился, с первой получки купил землянку в пятнадцать квадратных метров (было и такое, всем жилья не хватало – «вкапывались» в гору: сооружали из тонких лиственничных бревен стены и потолок, двери открывались наружу). Он даже маму перевез в эту землянку, хотя она могла еще жить в селе – ей было 60 лет. Через два года брат купил дом в новом поселке по улице Степной (теперь это улица Мира). Проработав проходчиком и электромонтажником семь лет, уехал в Казахстан, в город Текили, на свинцовый рудник, где еще двадцать лет трудился электромонтажником. Там и остался в казахской земле в пятьдесят с небольшим. Боль моя!
Это счастье, что в Акташе на руднике были опытные взрывники, ни одного ЧП за весь период работы рудника, никто не погиб. А вот уехавшему в Казахстан проходчику Саше Бурляеву не повезло: взрывник просчитался – один «стаканчик» (мощное взрывное устройство) не взорвался. Саша в свою смену отбойным молотком попал прямо в «стакан»… Остались жена с дочкой.
Теперь настала наша пора. В 1960-м с мужем Петром и десятилетней дочкой Галей я приехала в Акташ к брату, он жил еще там. Купили с первой получки в Нижнем Акташе домик. Муж работал в горцехе проходчиком. Начали строить дом на одной улице с братом, так как квартир вновь прибывшим тогда не хватало – поселок все строился. Я пошла работать в бухгалтерию, трудилась там более двадцати лет. Дочь Галина, окончив школу, некоторое время работала в химлаборатории на территории металлозавода, шесть месяцев – в прокуратуре, потом — электромехаником связи. Тогда уже почти в каждом доме были телефоны. В 1986 году она по переводу уехала в Сургут, там обслуживали несколько городов, импортное оборудование, кабельная связь – и так еще около двадцати лет проработала.
Теперь племянники ехали уже ко мне в Акташ. Мы с девяностолетней мамой жили в трехкомнатной квартире, было где их принять (это в семидесятые годы). Приехали две семьи, брат и сестра Столяровы. Катерина пошла в торговлю, Виктор — в горноспасатели в горцех, жена его Галина — в столовую. Им уже быстро дали квартиры, двух- и трехкомнатную.
Следующие племянники – две сестры Людмила и Светлана Скударновы, обе пошли в торговлю, магазинов в поселке было уже много. Я девушек враз выдала замуж: за Сашу Тебякина и Гену Олина. Оба — коренные жители, шоферы. После свадьбы выделила им по комнате, но они быстро определились с жильем.
И последний племянник – брат сестер Скударновых Александр с женой Галиной. Галя, как и мои три племянницы, нашла место в торговле. Александр на тракторе КА-700 был направлен за 200 км в Калгуты на разработку вольфрама. Работа вахтовая, туда и обратно рабочих доставляли вертолетом. Почти во всех сферах деятельности на руднике трудились мои родственники. У всех было не менее троих детей. И мои внуки родились в Акташе.
Это были лучшие годы моей жизни — в Акташе. Время было легкое, советское. Со временем все мы разъехались.
Кто хотел, ездил за границу, по нескольку раз лечились в санаториях. Посчастливилось и мне поправлять здоровье в разных лечебницах, исцелять нажитые в военное и послевоенное время недуги, когда мы, подростки, работали на колхозном поле, заменяя ушедших на фронт мужчин.
Акташ живет, жизнь продолжается.
М. Лучкина, с. Камлак
