Солнечная энергетика, по оценкам специалистов, – одна из самых перспективных и экологически безопасных отраслей в плане добывания энергии. В этой связи Республика Алтай – на шаг впереди многих других регионов России.
У нас работают автономные дизель-солнечные станции в Яйлю и Суранаше Турочакского, ветро-дизель-солнечные – в Кок-Паше Улаганского, ветро-солнечные для фермерских хозяйств – в Чемальском и других районах. Самым крупным и обсуждаемым событием в области региональной энергетики стало открытие Кош-Агачской сетевой солнечной электростанции мощностью 5 МВт – добро на ее запуск в режиме видеосвязи 4 сентября прошлого года дал сам Президент России Владимир Путин. Этой весной в Кош-Агаче заложили еще одну станцию такой же мощности. Всего же инвестор – компания «Хевел» – планирует вложить в экономику региона порядка 4,5 миллиарда рублей и реализовать проекты по генерации солнечной энергии общей мощностью 45 мегаватт.
В 2016 году запланировано строительство солнечных электростанций в Онгудае и Усть-Кане мощностью по 5 МВт каждая, в 2017-м – в Ине мощностью 25 МВт. На повестке дня – вопрос о строительстве солнечной станции такой же мощности в Майме.
Генеральный подрядчик, непосредственно реализующий столь важные для региона проекты, – компания с говорящим названием «Солнечная энергия +», занимающаяся помимо солнечной и другими видами альтернативной энергетики. Ее генеральный директор Андрей Николаевич Ялбаков рассказал, куда движется энергетика республики и как это повлияет на ее жителей.
А.Я.: Зимой республика потребляет от 110 до 114 МВт электроэнергии, в то время как пропускная способность имеющихся линий электропередачи – 100 МВт. Перегруженная энергосистема продолжает работать только лишь потому, что зимой провода попросту охлаждаются морозным воздухом. Для преодоления дефицита мощности есть два пути: можно тянуть еще одну линию, а можно решать проблему генерации энергии с помощью своих собственных источников.
На сегодняшний день тянуть ЛЭП получается намного дороже, чем развивать свои генерирующие мощности, к тому же в этом случае осталась бы стопроцентная зависимость от перетоков энергии из других регионов. А транспортировка на большие расстояния, как мы знаем, приводит к большим потерям в сетях и высоким тарифам, которые у нас и так сегодня велики – во многом за счет транспортировки и изношенности сетей. Поэтому республика взяла курс на собственную генерацию.
Мы можем рассматривать три собственных источника энергии. Первый – гидроэнергетический потенциал, который пока остается незадействованным. Однако строится Чибитская ГЭС мощностью 25 МВт, а в перспективе – каскад до 75 МВт (инвестор – Алтайская генерирующая компания). Второй источник – энергия ветра. Наши специалисты провели наблюдения в Курайской степи – его среднегодовая скорость там больше пяти метров в секунду, соответственно, есть техническая и коммерческая целесообразность создания в республике ветропарков. Эти сведения мы передали на обработку инвесторам. Третий и пока основной источник собственной генерации – Солнце. Планы по развитию солнечной энергетики были озвучены выше.
«ЗА»: Солнечная станция вырабатывает энергию в светлое время суток. Пик бытового потребления – утром и вечером…
А.Я.: Ночью, когда станция не работает, электроэнергия поступает из сетей – все с того же Бийского энергоузла. Экономия возникает в результате отсутствия в дневное время транспортировки пяти мегаватт на 700 километров. Вдобавок линия на входе в республику менее загружена, технические потери снижаются. А днем излишек энергии (мощность станции, напомним, 5 МВт, Кош-Агачский район потребляет 2,8) идет в линию 110 киловольт и питает Акташ и Улаган. В перспективе, к 2020 году дневных перетоков мощности из других регионов вообще не будет, мы «закроем» потребности республики солнечными станциями.
«ЗА»: В таком случае точно ли региону нужна ГЭС на Чуе?
А.Я.: И не только на Чуе. В настоящее время инвесторы рассматривают возможность строительства гидроэлектростанции на Уймене в Чойском районе. Во-первых, регион развивается, а уже сегодня предприниматели испытывают трудности с подключением – дефицит мощности, по оценкам специалистов, порядка 60 МВт. Плюс Кош-Агачский горно-обогатительный комбинат, строительство которого запланировано, потребует значительной дополнительной мощности. К тому же сетевые солнечные станции, в отличие от автономных, энергию не аккумулируют: вырабатываясь, она моментально идет к потребителю. Гидроэлектростанция, наоборот, может служить аккумулятором. Пока солнечной энергии будет достаточно для покрытия дневной нагрузки, ГЭС будет перекрыта, а после заката она «подхватит» мощность. Главное преимущество гидроэлектростанций во всем мире в том, что они генерируют электроэнергию тогда, когда в ней больше всего нуждаются, покрывают пиковую нагрузку. На заданную мощность ГЭС выходит за считаные секунды и так же быстро снижает обороты. Совсем перекрывать воду, разумеется, не станут – в нижнем бьефе должен быть сток, чтобы могла проходить рыба, а максимальный сброс будет во время пика энергопотребления. Ввод в строй Чибитской ГЭС, кроме того, позволит поднять надежность энергосистемы района на 50%.
«ЗА»: На кого ложится возмещение затрат, понесенных инвесторами при строительстве станций?
А.Я.: Эти затраты как бы «размазываются» по стране. По закону вся вырабатываемая электроэнергия продается на оптовый рынок. Энергия, вырабатываемая на Кош-Агачской СЭС, физически потребляется в Кош-Агаче и Улагане, но юридически идет на оптовый рынок. Средняя цена киловатта высчитывается по методу среднего арифметического. Если бы в региональный тариф включили стоимость Кош-Агачской солнечной станции, то цена электроэнергии для жителей выросла бы на 4-5 процентов вдобавок к уже существующему дорогому тарифу. А, к примеру, в Красноярском крае стоимость киловатта 30 копеек. Средняя цена на оптовом рынке – 1 рубль 60 копеек.
«ЗА»: Тарифы в Республике Алтай, кажется, бьют все рекорды…
А.Я.: Дело в том, что в том же Красноярске потребители находятся рядом с гидроузлом, а нам пока приходится транспортировать большую часть мощности на сотни километров, причем по старым изношенным линиям. Чтобы снизить издержки при транспортировке, которые тоже включаются в тариф, нужно ремонтировать ЛЭП и строить новые подстанции. Этим занимается МРСК Сибири.
«ЗА»: Повлияет ли на стоимость энергии в регионе строительство всех запланированных солнечных и гидроэлектростанций?
А.Я.: О понижении говорить вряд ли уместно, но сдерживание роста тарифов за счет компенсации от отсутствия потерь можно гарантировать.
«ЗА»: Одна из важнейших составляющих любой деятельности – налоги в бюджет региона и страны. Что принесут в этом плане солнечные станции?
А.Я.: Только Кош-Агачская СЭС, по данным инвестора, за 15 лет даст порядка 400 миллионов рублей.
«ЗА»: На строительстве станции в Кош-Агаче работали в основном местные или приезжие рабочие?
А.Я.: На первой станции во время стройки на протяжении четырех месяцев к работам привлекались от 30 до 60 жителей района. После ввода объекта осталось пять человек оперативного персонала и восемь – службы охраны. Столько же рабочих мест даст вторая станция, СЭС на 10 и 25 МВт, разумеется, больше. В сумме это будет больше ста рабочих мест с зарплатой от 15 до 35 тысяч.
«ЗА»: С каким образованием можно прийти работать на солнечную станцию?
А.Я.: Чтобы быть начальником участка, конечно, нужно высшее профильное образование, специалистом оперативного звена – среднее техническое. Станцией в Кош-Агаче руководит бывший начальник РЭС Адылбек Камитович Балабаев, человек с высшим техническим образованием.
Специалистов для солнечных станций и вообще для работы в области возобновляемых источников энергии готовят в НГТУ (Новосибирский государственный технический университет) на факультете энергетики, а также в Горно-Алтайском государственном университете на базе физико-математического факультета. Студенты проходят у нас практику, мои специалисты читают лекции, я веду дипломные работы. Сам я окончил Новосибирский государственный технический университет, инженер по нетрадиционным и возобновляемым источникам энергии.
«ЗА»: Считается, что солнечные станции – экологически чистое производство. Как на практике?
А.Я.: После ввода в строй Кош-Агачской СЭС на ее территорию вернулись мелкие дикие животные – землеройки и прочие, которые уходили на время стройки. Сейчас живут там, копают норки, станция им не мешает, они ей тоже. Когда есть трава, там может пастись и мелкорогатый скот. Солнечные станции – это полное вливание в природу. ГЭС, конечно, оказывает воздействие, подразумевает подтопление, но она приносит больше всего отдачи. Если окупаемость солнечной станции – 15 лет, то гидроэлектростанции – восемь.
«ЗА»: «Солнечная энергия» занимается не только альтернативной энергетикой. Что еще входит в сферу деятельности компании?
А.Я.: Мы обеспечиваем энергией Турочакский район, в нашем оперативном управлении находится весь Бийкинский куст – из 53 человек штата там работают 30. Кроме того, строим дома. Но основное – это, конечно, энергия возобновляемых источников.
Автономная солнечная станция в Яйлю дает 45% экономии, 1,7 миллиона рублей в год, а в Суранаше – 94%, примерно столько же – в Кок-Паше. Экономию от использования солнечных батарей и мини-станций на себе почувствовали и предприниматели, установившие их у себя на фермах или
турбазах.
Галина МИРОНОВА
