Звезда Алтая.Пришлось быть и танкистом, и связистом…

Константин Иванович Гребенников очень хорошо помнит то, что было в молодости, на фронте: фамилии сослуживцев, названия населенных пунктов, эпизоды сражений… В его красноармейской книжке перечислены названия фронтов, в составе которых он принимал участие в боях, — Юго-Западный, Сталинградский, Средний Донской, Волховский, Ленинградский и Прибалтийский.

Никогда не забудет он раннюю весну 1942 года, когда их танковую бригаду бросили под Старый Оскол. Танки выстроили вдоль всего фронта. Больше месяца простояли в ожидании боя, танкисты грелись на весеннем солнышке… А потом началась артподготовка и — наступление… Танковая бригада Манштейна, выстроившись квадратом, пошла на прорыв. Три советских танка против 300… Пока из укрытия выгнали, пока команда поступила, было поздно. Оборону фашисты прорвали. Когда все танки были подбиты, перемешались все — пехотинцы, артиллеристы, никто никому не подчинялся. И сверху никакой команды не поступало. Началось отступление. «Мы до самого Воронежа драпали, — вспоминает Константин Иванович. — А потом около Воронежа немцы развернули две дивизии, и вся эта отступавшая масса, никем не организованная, без снарядов, без патронов, попала в этот «мешок» и по сути сдалась без сопротивления. Сами немцы говорили: около ста тысяч было взято в плен. А мы, когда началась эта заваруха, на трёх машинах из ремроты чудом вырвались оттуда и к середине дня очутились на берегу Дона. Был такой городок Картояк, там переправа через понтонный мост. Немцы его разбили и всё время следили, чтобы мост не восстановили. Простояли тут до утра, а утром подошли немецкие танки. И мы, кто как мог, бросились через Дон».
Красноармеец Гребенников плавать умел. Вырос на Айском озере, на берегу которого его родители работали на пасеке. Солдаты использовали всё, что могло плыть, переправлялись кто на чём мог. И эта картина до сих пор перед глазами фронтовика. Выжившие прибыли на Сталинградский фронт, в город Калач. Из тыла прислали 60 тяжёлых танков, их разгружали и с ходу — в бой, чтобы помочь частям 62-й армии, попавшим в окружение. Через неделю кольцо прорвали, но потеряли все танки.

После Сталинградского фронта из танковой бригады организовали полк. Остальных бойцов отправили на формирование в 32-ю мотострелковую бригаду. В этой бригаде Константин Иванович участвовал в разгроме Восьмой итальянской армии: 16 декабря пошли в наступление и к 1 января были уже недалеко от Ростова, в деревне Миллерово.

Когда начали формировать новый фронт для освобождения Ростова-на-Дону, Гребенникова ранило, лежал в Магнитогорском госпитале. Уже после лечения он попал в батальон линейной связи, который формировался в Свердловске, и принял участие в освобождении Новгорода. Тогда две дивизии получили название новгородских, а 23-й отдельный батальон связи был награждён орденом Красного Знамени. В этом батальоне Гребенников прослужил до демобилизации.

После расформирования Волховского фронта связистов перебросили под Нарву, там они буквально сидели в болотах. Сложно было защититься от пуль и осколков: нельзя было ни землянку выкопать, ни окоп. Выдумали сооружение – двойной забор из сосновых брёвен, внутреннее пространство забивали торфом, это и спасало. А к весне их оттуда вывели и отправили на Карельский перешеек. Там советские части разгромили линию Маннергейма, взяли Выборг и пошли на реку Вуоксу, на её берегу был захвачен плацдарм, который простреливался со всех сторон. Солдаты сидели у самой воды, а над ними всё время снаряды рвались, пули свистели… Укрыться было негде. Тогда Константин Гребенников понял, что в любой момент для него может всё закончиться.

Там, в Прибалтике, он встретился с отцом. Тот всю блокаду был в Ленинграде, получил ранение на Невской Дубравке и уже в качестве нестроевого служил помощником старшины в полевой хлебопекарне. Через месяц после встречи, 21 сентября 1944 года, отец Иван Иванович погиб в Эстонии в районе курортного города Пярну. День этот стал роковым для Гребенниковых. За год до этого 21 сентября 1943 года при взятии Чернигова погиб младший брат Константина Ивановича старший лейтенант Гребенников Сергей Иванович. Он был похоронен в братской могиле на Красной площади в Чернигове. Правда, обелиска с именами освободителей уже нет. Его снесли и недалеко поставили новый, без фамилий погибших.

Известие о победе Константин Иванович встретил в прибалтийском лесу, где в окружении стояла 18-я немецкая армия, изгнанная из-под Ленинграда, — курляндская группировка. «Когда Берлин пал, они начали сдаваться. А о победе узнали вперёд всех — мы же связисты! — улыбается Константин Иванович. — Все новости вперёд всех узнавали. Среди ночи поднялась стрельба, радость такая была! Мы ведь всю войну жили одним днём: сегодня живой, а завтра неизвестно, что с тобой будет…»

После Дня Победы К.И. Гребенникову пришлось ещё полгода бороться с «лесными братьями» в Прибалтике. Война для него закончилась в конце ноября 1945-го.

А потом была трудная послевоенная молодость, учёба — сначала в зооветтехникуме, а затем на естественно-географическом факультете учительского института. Мама Вера Матвеевна жила в Верх-Паспауле, родители переехали туда ещё до войны. Так же как и до войны, но уже без отца, она работала на пасеке. Константин Иванович ходил к матери из города пешком. Это порядка 30 километров, не так далеко по меркам того времени. В субботу отправлялся после лекций и к середине ночи приходил домой. Толком и помочь-то матери не успевал, набирал продуктов и снова — 30 километров пешком. Уже до Горно-Алтайска.

После окончания института работал в восьмой, шестой и первой школах города. Не одно поколение мальчишек прошло обучение в школьных мастерских под руководством Константина Ивановича.

Нынешний День Победы К.И. Гребенников будет встречать в 69-й раз. Столько лет прошло, а чувства из мая 1945-го не притупились. Этот праздник для него остался главным на всю жизнь. «Друзья, конечно, уже не приходят 9 мая, не тот возраст, но перезваниваемся, общаемся, — говорит Константин Иванович. – Поздравляем друг друга, вспоминаем тех, кто уже не с нами».