Испытание
Кош-Агачем
С тех пор прошло три с лишним года. По окончании учебы в Москве Валерий Иванович был избран первым секретарем Кош-Агачского райкома КПСС. За эти очень быстро пролетевшие годы мы много раз встречались и в Москве, и в Горно-Алтайске, были совместные поездки по районам, на Телецкое озеро. Особо запомнился приезд его друга из Чехословакии Йозефа.
Видимо, судьбой было назначено тянуть нам одну лямку: в октябре 1979-го меня назначили исполняющим обязанности председателя Кош-Агачского райисполкома. Кто в шутку, а кто и всерьез стал называть наш район «комсомольским». Честно говоря, я как раз этого и боялся, ведь мы оба не имеем серьезной производственной практики. О своем сомнении я сказал Михаилу Васильевичу Карамаеву (именно он пригласил меня и сделал предложение по Кош-Агачскому райисполкому), на что он заметил: главное не в практике, а в отношении человека к порученному делу. На всю жизнь запомнил я эти простые, но мудрые слова Михаила Васильевича, и до сих пор они оказывают мне поддержку в самые ответственные минуты жизни.
Но пока Валерий Иванович и я, вчерашние секретари обкома комсомола, сами невольно давали достаточно поводов называть район «комсомольским». Я приступил к своим новым обязанностям как раз перед началом отопительного сезона, который всегда являлся одним из самых ответственных и трудных моментов для руководителей любого района. Проблем с готовностью к нему всегда достаточно, были они и в том году: не все котельные были готовы, не везде были нормативные запасы угля и дров. Но, по словам заместителя председателя райисполкома К.А. Ахметова, главной для района была проблема кочегаров, особенно для райцентра. А он необоснованных слов в жизни не говорит.
Как-то надо было приступать к решению этой проблемы, ведь при кош-агачских морозах теплые помещения — первейшее условие успешной работы всех социальных учреждений. Вдоволь насмотревшись и наслушавшись страшилок и анекдотов по данной тематике, решил собрать всех кочегаров района и провести с ними мероприятие типа слета-собрания с докладом по итогам прошедшего и задачам успешного проведения предстоящего отопительного сезона. И, конечно, выслушать кочегаров. Мои коллеги пытались убедить меня не только в бесполезности, но и в абсурдности этого мероприятия, но я настоял на своем.
Мероприятие мы проводили в районном Доме культуры, в теплом зале. Из сел и колхозов кочегары приехали приодетые, райцентровские были одеты поскромнее, но держались отдельной компанией и вели себя немного вызывающе. А в первом ряду в своей неизменной фуфайке сидел Николай Ширяев, кочегар Кош-Агачской средней школы, видимо, успевший забежать в аптеку, ведь недаром за ним держалась кличка «Фармацевт».
К моему удивлению, доклад слушали внимательно, иногда прерывая его взрывом хохота в ответ на исключительно уместные реплики Н. Ширяева. Вопросов задавали много, отвечать приходилось не только докладчику, но и присутствующим руководителям. Кочегары бурно комментировали каждый ответ и снова задавали вопросы. Как таковых официальных выступлений не было, но наговорились от души.
В заключение состоялось награждение лучших кочегаров по итогам прошлого отопительного сезона. Награждали Почетными грамотами райисполкома и ценными подарками. Когда вручали Почетную грамоту и ковер Ширяеву, зал рукоплескал, топал и громко шумел. И тогда я твердо убедился, что как бы ни посмеивались над «комсомольским» мероприятием, по сути своей оно было высоко оценено присутствовавшими кочегарами, позволило им взглянуть на свою работу по-другому, а мне услышать их проблемы из первых уст. И я почувствовал, что между нами установился хороший контакт. Как бы то ни было, но за восемь зим, проведенных в Кош-Агаче на этом посту, по вине кочегаров ни одна система не была заморожена, хотя ЧП было много, но мы научились сообща быстро ликвидировать их последствия.
По инициативе Валерия Ивановича райком КПСС и райисполком весной объявили месячник по озеленению и очистке райцентра. Итоги подводили каждую неделю и на планерке в райкоме партии лучшим организациям вручали Почетную грамоту, а руководителю худшей организации – метлу. Конечно, за глаза посмеивались над нашими «комсомольскими» методами работы, но посаженные тогда деревья в некоторых дворах растут и по сей день.
Как известно, Кош-Агачский район славился стабильными опытными кадрами руководителей колхозов, районных организаций и ведомств. И всеми успехами района мы обязаны именно им. Валерий Иванович очень высоко ценил их опыт и заслуженный авторитет. Но на любые освободившиеся должности непременно выдвигал молодых. Назову лишь некоторых: Олег Валерьевич Агеев, Ауелкан Жазитович Джаткамбаев, Евгений Михайлович Карпов, Абильбек Алашевич Кожабаев, Капитан Кусуманович Кусуманов, Чаймардан Чайзаданович Кутбаев, Мураткан Бейсенович Кыдырбаев, Николай Михайлович Малчинов, Даут Мешекенович Нашев, Федор Эзенович Олчонов, Марат Кучукович Сабин, Жолдыбек Каметбаевич Самарханов, Абил Тошкенович Сейсекенов, Валентина Карловна Ултарикова, Темиртас Кабанович Усенов, Константин Ургенчинович Шилыков и другие. Тем, кто интересуется вопросами расстановки и воспитания кадров, даже простое перечисление этих имен говорит о продуманной и выверенной кадровой политике первого секретаря райкома партии.
А как он относился к простым труженикам района! Не было стоянки, включая аргутские и укокские, где бы не побывал Валерий Иванович. Он не просто умел говорить с людьми, а имел врожденное, с молоком матери впитанное чувство такта, талант понимания с полуслова любого собеседника. Видимо, именно такое понимание отличает людей высокого ранга с большой душой от тех чиновников, которые имеют только лишь официальную должность.
Напишу про один неприятный для нас эпизод. Это было в начале зимы первого года моей работы. Валерий Иванович сообщил, что завтра к нам приезжает первый секретарь обкома КПСС Ю.С. Знаменский. Договорились, что Чаптынов сегодня съездит в колхозы «Кызыл-Мааны» и «Кызыл-Чолмон», посмотрит стоянки по пути, на которые, возможно, заедет Юрий Степанович, и переговорит с руководителями колхозов по программе дня. А мне надо съездить до границы района за Кураем и выбрать одну стоянку, чтобы показать, если будет еще светлое время.
Как сказано, так и сделано. Мы с Сакылом Толошевичем Саблаковым, секретарем парткома колхоза им. 21 съезда КПСС, выбрали недалеко от Чуйского тракта стоянку, где зимовал гурт годовалых бычков. Стоянка ухоженная, кругом чисто, кормов достаточно (только начало зимы), в доме скотника тоже нормально. Попили чаю и хозяйке сказали (хозяин пас скот), что завтра после обеда, скорее ближе к вечеру, возможно, мы заедем с гостями из области.
Юрий Степанович приехал в назначенное им же время, и Валерий Иванович предложил, пока светло, посмотреть одну стоянку. Через 20 минут подъезжаем на стоянку. Ничего особенного, все так, как и вчера было, даже еще чище, только настораживает, что никто не выходит встречать гостей. Мы показываем ему стоянку, сеновал, склад с комбикормом, стоящие в аккуратных рядах кормушки. Говорит, естественно, Валерий Иванович, а мы с секретарем парткома молча слушаем. Заходим на скотный двор, и тут… Юрий Степанович издает удивленный возглас: «А где же бычки?!»
Валерий Иванович отвечает, что они пасутся.
Юрий Степанович с каким-то мало скрываемым сомнением в голосе спрашивает: «А когда их выгнали отсюда?»
Валерий Иванович: «Утром».
Юрий Степанович: «А почему здесь так сухо, гладко и мягко? И нет ни одной «лепешки»?!»
Вот только тогда мы поняли его удивление и закравшееся сомнение в том, есть ли вообще на этой стоянке колхозный скот. И Валерий Иванович начал ему разъяснять технологию содержания крупного рогатого скота в Кош-Агачском и в других районах. Что у нас каждое утро убираются вручную со всей площади коровника все ночные отходы и вся площадь засыпается сухим овечьим навозом, чтобы на ночь животные ложились на сухую постель. Мнение первого секретаря обкома партии на этот счет нам услышать не удалось.
На горизонте появился хозяин стоянки, слишком добродушным и громким голосом возвестивший: «Дорогие гости, что интересного увидели на скотном дворе? Лучше заходите домой, будем пить чай!» Тут уж нам пришлось издавать нечленораздельные звуки, среди зимы он был в одной майке. До сих пор уверен, что если бы чудом разверзлась земля, мы все трое не задумываясь прыгнули в пропасть. До того было стыдно и обидно! Тут подошла хозяйка, поздоровалась и стала извиняться, что получилось нехорошо, внезапно приехали из Улагана в гости сват со сватьей (взмахом руки она указала на направляющихся в горы двух всадников), и, угощая их, хозяин очень развеселился, а она не успела отправить его за скотом, который сегодня вместо отца пасут двое подростков на ближнем пастбище. Пригласила в дом пить чай.
Для нас все было понятно, хотя и не частая, но обычная житейская ситуация. Но как объяснишь все это Юрию Степановичу?! Сказать, что настроение было испорчено — значит ничего не сказать. От чая отказались, и Юрий Степанович спросил: «А кто же сейчас пасет скот, и кто сделал всю работу в скотном дворе?» На что хозяйка на чистом русском языке ответила, что двор вычистили, как всегда, утром — всей семьей делается это быстро. А отек стаскали и ровно рассыпали двое сыновей-школьников, это их каждодневная обязанность, вот только сегодня школу пропустили (во вторую смену на лошади они ездят в Курай), пришлось подменять отца из-за дорогих гостей из Улагана.
Разговор на этом закончился, Юрий Степанович пригласил нас с Валерием Ивановичем в свою машину, и мы поехали в Кош-Агач. Знаменский изредка задавал вопросы, на которые отвечал Валерий Иванович. У меня на душе скребли кошки, всю дорогу перед глазами стоял пьяный скотник в одной майке. Мне было стыдно и перед Юрием Степановичем, и перед Валерием Ивановичем, ведь именно мне он поручил подобрать стоянку. Выходит, что я и его подставил. Хотя утром, когда я сообщил, какую именно стоянку предлагаю, он одобрительно сказал, что выбор удачный, там живет хорошая, работящая семья.
Вечером, перед ужином, пока Юрий Степанович переодевался после долгой дороги, Валерий Иванович, видя мое хмурое состояние, пытался успокоить меня: мол, нет моей вины в этом. Но мы оба понимали, какие могли быть неожиданные последствия. В следующие полтора дня было много встреч, совещаний, мы готовили письма, как всегда, с различными просьбами, и курайский эпизод как-то отошел на второй план. Но приближалось время проведения совещания в райкоме партии по итогам рабочей поездки в район первого секретаря обкома партии, нарастала и тревога в моей душе, честно говоря, хотелось развязки, в какой бы форме она ни выразилась. Однако совещание прошло, были даны объективные оценки всем встречам, Юрий Степанович пообещал взять на контроль решение поставленных нашими людьми проблемных для района вопросов, но про курайскую встречу не было сказано ни слова. Хотелось верить, что он не придал случаю никакого значения и забыл о нём, хотя сознание подсказывало, что так не может быть. Одно было утешение: перед
отъездом Знаменский попрощался с нами очень тепло.
Прошло несколько дней. Звонит Валерий Иванович и говорит: «Ну что, Укмет Альпимович, поедем на бюро обкома за выговором за пьяного скотника. Приходи, обсудим, как будем смешить членов бюро». При этом голос у него был уж очень бодрый, даже веселый.
Прихожу, улыбается. Оказывается, ему звонил Юрий Сергеевич Сребрянский и рассказал, как изложил злополучный курайский эпизод Юрий Степанович на узком аппаратном совещании в обкоме. «Первая стоянка, и такой казус, вы бы видели лица Чаптынова, Альпимова и секретаря парткома, когда вышел в одной майке пьяный скотник! Но дело не в том, что он пьяным оказался, это просто случайное совпадение. Хорошо, что люди ездят друг к другу в гости, тем более на лошади немалое расстояние преодолели. А главное в том, что, несмотря на приезд гостей, на стоянке идеальный порядок и животные не оставлены без присмотра, их пасут его дети. И заметьте, они каждый день помогают родителям убирать скотный двор, каждый день подсыпают сухую подстилку. Вот это порядок, вот это воспитание! И это не на одной этой стоянке, а практически на всех, которые мы посетили в разных колхозах района». По словам Юрия Сергеевича, Знаменский был очень доволен результатами поездки и дал поручение решить все наши просьбы.
Вот теперь все стало на свои места. Убежден, что нам, руководителям районного звена семидесятых-восьмидесятых годов, сильно повезло с первыми лицами области. Юрий Степанович Знаменский и Михаил Васильевич Карамаев обладали богатым жизненным опытом, высоким интеллектом, талантом понимать людей, были кристально чистыми и честными, высоконравственными руководителями и щедро делились своим опытом с нами.
Вспоминая о кош-агачском периоде жизни и работы Валерия Ивановича, не могу не сказать о большой, действительно большой (иначе никак не оценишь), дружбе четырех первых секретарей районных комитетов партии тогдашней автономной области. Речь идет о взаимоотношениях Владимира Ивановича Петрова, Владимира Кучуковича Сабина, Валерия Ивановича Чаптынова и Анатолия Михайловича Чичинова. Я не знаю, когда началась эта дружба, но предполагаю, что истоки ее находятся в Усть-Коксе и толчком к ее формированию был переезд из Кош-Агача в Усть-Коксу Владимира Кучуковича Сабина.
Мое личное мнение: это был редкий и блестящий квартет, состоящий из абсолютно разных, но — каждый по-своему — талантливых людей. До сих пор не могу понять, кто же был лидером четверки, мне кажется, что это был союз равноправных, чрезвычайно остроумных и неординарных личностей. Очень легко, непринужденно и остроумно они подшучивали друг над другом (все четверо, по меньшей мере трое, обладали поэтическим даром), но в любой шутке чувствовалось глубокое уважение друг к другу. Бывая в их компании, я каждый раз получал большой заряд энергии от их разговоров по экономическим и политическим проблемам нашей области, их прагматического взгляда на решение этих проблем и, главное, их позитивного настроя на будущее. Я был глубоко убежден, что будущее Горного Алтая связано с именами именно этой великолепной четверки.
Валерий Иванович очень много сделал для Кош-Агачского района, всего не перечислишь. Напишу только о подготовке под руководством Валерия Ивановича и принятии совместного постановления бюро Алтайского крайкома КПСС и крайисполкома №92 от 12 марта 1981 года и его последствиях для жителей высокогорного района. Этот документ и сегодня лежит у меня на рабочем столе и является непревзойденным примером обоснованности, конкретности, доступности, исполнимости и социальной ориентированности.
Бригада из пяти — шести руководителей районных организаций и ведомств во главе с Валерием Ивановичем вылетала самолетом в понедельник и работала до субботы в краевых организациях и ведомствах. В следующую неделю вылетала другая бригада во главе с председателем райисполкома. По каждому ведомству готовили приложение с указанием капиталовложений, объектов строительства, выделения техники в 1981 — 1985 гг. с разбивкой по годам. Естественно, согласование и визирование проекта не только руководителями организаций и ведомств, но и руководителями управлений и отделов крайисполкома, заведующими отделами крайкома партии были непростым делом. Поэтому подготовка проекта заняла более двух месяцев постоянной работы. Зато результаты того стоили.
Очень большие средства и много техники было выделено ПМК «Горно-Алтайводстрой», управлению оросительных и обводнительных систем, ПМК «Межколхозстрой», дорожному ремонтно-строительному участку, Кош-Агачскому райпо и т.д. Но самыми главными вопросами, которые были решены и имели отношение ко всему населению района, были такие крупные проблемы, как:
— выделение капитальных вложений, проектирование и строительство высоковольтных электрических линий Иня – Акташ — Кош-Агач, реконструкция линий 10 кВ и 0,4 кВ и подключение сел района (кроме Джазатора) к государственной энергетической сети;
— организация Бийским мясокомбинатом приемки скота непосредственно с отгрузочных площадок колхозов Кош-Агачского района;
— проектирование и строительство нового здания Кош-Агачской средней школы.
Не только эти основные пункты, но и все приложения этого постановления были выполнены. Более того, в 1986 году нами был подготовлен уже по испытанной технологии еще один проект совместного постановления, который также поработал на благо населения этого сурового района.
Кош-Агачской средней школе заслуженно присвоено имя В.И. Чаптынова.
Осенью 1983 года Валерия Ивановича избрали секретарем Горно-Алтайского обкома КПСС по сельскому хозяйству. Кош-агачский период становления будущего главы Республики Алтай был успешно завершен, для него началась и по масштабам, и по содержанию новая интересная и ответственная работа. На этом статью-воспоминание можно было бы завершить, но хочу написать о решении еще одной острейшей проблемы. Речь идет о колхозном животноводстве в узком смысле, а в широком — об экономике колхозного производства, даже о социальных проблемах района.
В те годы плановое выходное поголовье овец и коз наших колхозов на 1 января составляло 250 тысяч голов (цифры по памяти, округленные), в том числе 165 тысяч маток, от которых мы получали к отбивке 100 — 110 тысяч ягнят, столько же сдавали ежегодно государству на мясо. То есть 65 процентов всего поголовья было маточное, а выход ягнят и козлят на 100 маток в среднем был 60 — 65 голов, 75 — 80 ягнят получали только лучшие чабаны. Причинами такой низкой продуктивности были, конечно, и суровые климатические условия, и недостаток кормов, и качество проведения искусственного осеменения, и условия содержания скота и т.д. и т.п.
Но, по общему мнению специалистов и руководителей колхозов, основной причиной падежа молодняка является недостаточный уход за ними в период массового окота овец и коз из-за катастрофически недостаточной численности сакманщиков. При поголовной мобилизации населения района, помощи старшеклассников, привлечении студентов вместо нормативных 70 голов молодняка на сакманщика фактически приходилось в некоторых стоянках 100 и более голов, что было выше физических возможностей человека.
Мы это понимали и ежегодно при защите планов на очередной год вносили предложение сократить маточное поголовье на 20 — 25 тысяч, не снижая общей численности поголовья. Это понимал и тогдашний заместитель председателя плановой комиссии облисполкома Юрий Васильевич Секачев, но у него не было права решать такой вопрос.
Этот вопрос входил в компетенцию только высшего руководства области, конкретно был в ведении секретаря обкома КПСС по сельскому хозяйству Владимира Дмитриевича Аргучинского. Валерий Иванович и я практически ежегодно бывали у него на приеме с заготовленным на имя Ю.С. Знаменского и М.В. Карамаева письмом с обоснованиями на этот счет. Но Владимир Дмитриевич нам давал, как говорится, от ворот поворот. Конечно, мы могли идти дальше, в конце концов, ждать письменного ответа, но выходя из кабинета В.Д. Аргучинского, понимали, что все наши расчеты и объяснения тщетны, доводы и опасения Владимира Дмитриевича логичны и ни Юрий Степанович, ни Михаил Васильевич не поддержат нас вопреки мнению секретаря по сельскому хозяйству. И письмо в ход не пускалось.
И вот Владимира Дмитриевича перевели на профсоюзную работу в Барнаул, а его кабинет занял Валерий Иванович. Виктор Васильевич Кравец, избранный первым секретарем райкома КПСС, сказал, что этот очень сложный и деликатный вопрос поставит в неудобное положение и нас, но в первую очередь Валерия Ивановича. Я его понимал, однако был убежден, что другого такого момента может никогда не быть и надо решать эту проблему в этом, 1984-м, году любым способом.
Переговорил с Валерием Ивановичем и получил ответ, которого и ожидал: «Я не говорю тебе категорическое нет, но в сегодняшней ситуации и поддержать официально не могу, подожди год-два. Иначе, в случае провала, рискуешь своей головой».
Я решил рискнуть, как приходилось на этой своей должности не раз, ведь любое непредвиденное ЧП могло привести к тем же результатам, то есть к снятию с должности, естественно, с партийным наказанием различной строгости. И еще, в случае чего, рассчитывал на поддержку Валерия Ивановича. Переговорил с руководителями хозяйств. Решили этой осенью при сдаче скота на мясокомбинат сдать прежде всего старых маток на 20 тысяч голов в целом по району больше, чем каждый год, оставив на зиму вместо них баранчиков. Из-за большего среднего веса взрослых маток рассчитывали план по сдаче мяса выполнить меньшим поголовьем, чем ежегодно, чтобы на 1 января общее выходное поголовье мелкого рогатого скота было чуть больше плана.
Когда плановая комиссия вызвала район для защиты планов на следующий год и потребовала плановую «оборотку» стада, все вышло наружу. Доложили Валерию Ивановичу, который ответил, что эти вопросы в ведении облисполкома и его плановой комиссии и сельхозуправления, впредь обком КПСС в такие мелкие вопросы не будет вмешиваться, также как и райкомы партии.
Пришлось идти с объяснениями к председателю облисполкома. Михаил Васильевич все наши расчеты и доводы выслушал очень внимательно и строго сказал, что нарушение государственной плановой дисциплины никому не прощается, и если район в будущем, в любой год, получит и сохранит к отбивке ягнят и козлят меньше среднего показателя за последние пять лет, лишусь и работы, и партбилета. Отвечаешь ты один, заметил он, так как первый секретарь райкома новый, и вообще этот вопрос не партийный, а государственный. Я очень благодарен Михаилу Васильевичу за этот урок, за отсрочку наказания, за то, что дал возможность проверить и доказать правоту этой идеи, идеи наших специалистов и руководителей, идеи Валерия Ивановича Чаптынова.
В последующие годы район всегда сохранял не менее 105 тысяч голов молодняка, ни разу не провалил план ни по мясу, ни по шерсти, ни по пуху.
Благодаря этим показателям Михаил Васильевич простил меня. В 1986 году я получил орден Дружбы народов, а в мае 1987-го приступил к исполнению обязанностей одного из его заместителей.
Судьба распорядилась таким образом, что еще раз — в облисполкоме и в обкоме партии — мне посчастливилось работать под непосредственным руководством Валерия Ивановича, но эти и последующие периоды его жизни ярко и подробно описаны другими соратниками лидера.
Жизнь и дела Валерия Ивановича Чаптынова, человека талантливого, неординарного, заряжавшего всех окружающих своей созидательной энергией, от души любившего свой народ, будут примером и предметом для изучения, восхищения и подражания не одного поколения жителей Республики Алтай!
У. АЛЬПИМОВ,
март 2015 года
