Мама – первое слово, которое произносит ребенок. Есть в нем что-то магическое, просящее, зовущее. Всю жизнь, с рождения и до того времени, когда мама уйдет в мир иной, в любой неблагоприятной жизненной ситуации и маленький, и взрослый человек зовет на помощь маму. Мама в горе и радости всегда и во всем со своим ребенком. Даст мудрый совет, приголубит и поцелует, успокоит. Нет никого на белом свете нужнее, надежнее, милее ее.
Нелегка материнская доля! Только в силу своего предназначения – продолжать род человеческий – женщина-мать достойна любви и уважения. Об этом нужно помнить всегда.
Сколько пережито, выстрадано нашими матерями! Особо тяжелая доля легла на плечи вдов, оставшихся с малыми детьми на руках в Великую Отечественную войну. Одному Богу известно, как им удалось не сгинуть самим и сохранить детей. Женщины тех лет и к чужим детям относились, как к своим.
Помню, два мальчика-алтайца, Петя Ябыков и Андрюша Боянкин, по субботним дням приходили к нам. Мама отправляла их в натопленную баньку помыться, а потом всех нас усаживала за обеденный стол, ставила большую чашку вареной картошки, наливала по стакану молока и приглашала кушать со словами «что Бог послал». Мама никогда не разделяла людей по национальному признаку, поэтому, наверное, ее и уважали.
Героический подвиг, совершенный нашими матерями, не поддается осмыслению. Я – дитя войны, свидетель того времени и той беспросветной тяжелой жизни.
Моя мама Александра Михайловна родилась в не богатой, но достаточно обеспеченной семье. Когда пришло время выходить замуж, ее сосватали за сына бедного переселенца из Вятской губернии Николая. Хоть и был он из бедной семьи, но своей удалью, умением трудиться, образованностью (окончил церковно-приходскую школу, пел в церковном хоре) пришелся по душе родителям невесты и ей самой. Повенчали их в Бело-Ануйской церкви, купили молодоженам домик и отделили от родителей. По всей вероятности, в любви и согласии жили Николай с Александрой, родили девятерых детей, полагая, что именно в них счастье, а иначе жизнь бессмысленна.
На радость родителям, бабушкам и дедушкам детки росли здоровыми. Старшие помогали по хозяйству. Но правду говорят: человеческая жизнь соткана из белых и черных полос. И у моих родителей благополучие и счастье сменились на мрак и горе. От какой-то неизвестной болезни за короткий промежуток времени умерли пять девочек и мальчик. Как понять, прочувствовать горе матери, какими словами ее утешить?!
Вскоре началось раскулачивание. Родителей мамы вместе с ее младшими братьями и сестрами сослали в Нарымскую (сейчас – Томскую) область. Там от голода и лишений умерли моя бабушка и ее сын. Еще одна зарубка появилась на мамином сердце. Вскоре после ссылки ее родителей кому-то в голову пришла мысль, что у дочери кулака должно быть хорошее приданое. В наш дом нагрянула комиссия, вынесли все до последней нитки, поделив все, по предположению, между собой. Подтверждением тому — обнаруженная мамой ее швейная машинка у председателя той, с позволения сказать, комиссии Сакеева.
Не успели прийти в себя от пережитого, как грянула Великая Отечественная война. Ушел на фронт и погиб, защищая столицу нашей родины Москву, наш отец Николай Павлович Овчинников. Осталась Александра Михайловна вдовой с двумя малышами шести и двух лет, беременная третьим ребенком. На папу пришла похоронка, когда нашему братику Алеше исполнилось всего три месяца. Помню, как мама от этого известия упала в обморок и женщины отливали ее водой. Увидев это, мы, дети, поняли: для нас наступило жуткое, безысходное время. Мы остались без опоры и отцовской защиты.
В то неимоверно тяжелое для страны военное лихолетье все были повязаны одним горем и уравнены им. Кто-то уже получил похоронки, другие, боясь плохих известий с фронта, ждали и надеялись, что их минует беда. Ожидания некоторых оправдались: вернулись мужья к женам, отцы — к детям. Для нас, безотцовщины, настало тяжелое время. Где бы кто что плохое ни сделал, обычно указывали пальцем на нас, презрительно называя шантрапой. Нет ничего обиднее, чем быть без вины виноватыми. А как моя мама страдала от лжи и оскорблений! Плакала от безысходности, своей и нашей незащищенности, безжалостности некоторых наших сельчан, особенно руководителей колхоза. Какая мать будет спокойной, когда меня, ее шестилетнего сына, бригадир Кирилл Пыресев избил веником только за то, что я необдуманно сказал, что вчера очень устал и поэтому сегодня не пойду на прополку пшеничного поля, а чтобы он не кричал, добавил, что я еще не колхозник. И получил за свои слова по-взрослому. При живом отце он никогда бы не посмел этого сделать. Мама плакала, умоляла Кирилла, чтобы не гнал ее на колхозную работу, а разрешил денек покопать картошку в своем огороде. Хотела разжалобить, говоря: отец на войне погиб, и если картошку не выкопать, то и дети умрут с голоду. Но страдания других были бригадиру чужды. Он в бешенстве крикнул: «Пусть ваши выродки хоть сдохнут, а мне доведенный до бригады план хлебопоставок выполнять надо!» Так свое превосходство, значимость этот человек проявлял во всем, тешась безнаказанностью. Какой-то неравнодушный порядочный односельчанин сообщил о выходках горе-бригадира в прокуратуру Усть-Канского района. Дважды следователь оттуда беседовал с мамой, убеждал, что если она все подтвердит, то Пыресев будет наказан. И оба раза, боясь, что ему ничего не будет и он, оставшись на своей должности, будет еще больше ей мстить, мама утаивала правду. Наверное, другие обиженные были более откровенны, потому что вскоре Пыресева все же уволили.
Государство и власть начали наводить порядок, встали на защиту обездоленных. Мама умела делать любую работу, которую ей поручали в колхозе. Работала, как, впрочем, и другие, с раннего утра и до ночи, а уж потом занималась домашними делами: пилила и колола дрова, пряла лен и шерсть, ткала на станке полотно, шила нам из него одежду, вязала шапки, рукавицы, носки, свитера, выделывала кожи для пошива обуви, вскапывала лопатой огород, выращивала на нем картофель, другие овощи, держала корову-кормилицу и пару овечек. Очень трудно было прокормить скотину, сено заготавливать не разрешали, давали немного из колхоза на заработанные трудодни. Чтобы прокормить корову, мама ночью ходила и серпом накашивала траву, на плечах приносила ее домой и сушила на зиму.
Мама учила нас быть честными, порядочными, уважительными, трудолюбивыми. Мы старались соответствовать: не воровали, не хулиганили, не сквернословили. Сколько могли, помогали своей единственной защитнице и покровительнице – маме. Я шестилетним ребенком помогал выбирать сорняки из семенного зерна. Зерноочистительных машин тогда в колхозе не было, поэтому зерно для посева очищали вручную. Привезут к нам домой, взвесят, после опять взвесят чистое зерно и сорняки, не дай бог, чтобы разновес получился – обвинят в краже. Мама одной рукой зыбку с братиком качала, а другой зерно перебирала. После зерна еще привозили стволы березы, требовалось их распиливать на маленькие чурочки, колоть и сушить в своей бане. Тогда трактора работали на древесных чурках. Усыпит мама Алешу, положит где-нибудь поближе, чтобы можно было услышать, когда проснется, и пилит ножовкой березу. Ножовка плохо пилит, наточить некому – нет мужчины в доме, а дневную норму выполнить все равно надо.
Привозили лен, коноплю. Мама сушила стебли тоже в бане, мяла мялкой, толкла в деревянной ступе и чистое волокно скручивала в нить – из нее потом делали воровину. Выполнит дневное задание, усыпит в люльке Алешеньку, накажет мне, чтобы присматривал за ним и двухлетним Витей, возьмет саночки и идет в лес за сучьями, чтобы истопить печь, нас обогреть и что-нибудь приготовить поесть. Страшно подумать сейчас, с какой болью в сердце мама оставляла маленьких детей одних.
Мной описана лишь малая часть жизни моей мамы. Измученная душевно и физически, она билась как рыба об лед, чтобы одеть, накормить и обогреть своих кровиночек. Она спасла нас от неминуемой гибели. Любя нас, не вышла замуж за одинокого очень хорошего мужчину, боясь, что он будет нас обижать. Я не помню случая, когды бы мама нас ругала, тем более – била. Очень спокойно указывала на ошибки, всегда была внимательной, нежной, ласковой, при огромной занятости выкраивала немного времени, чтобы обнять всех разом, прижать к груди, говоря, что скоро все будет хорошо: мы повзрослеем, жизнь наладится, а сейчас всем живется трудно – такое послевоенное время. С надеждой на лучшие времена она нас вырастила, женила и тихо покинула, исполнив свой родительский долг.
Мама, милая мама! Мы, твои дети, до конца своих дней будем помнить, сколько физического труда и душевного тепла потрачено тобой на наше благополучие. Низкий тебе поклон, родная, и сердечная благодарность!
Пишу о своей маме, а сколько еще вдов пережили подобное! Мы всегда перед вами в неоплатном долгу. Не дай бог никому пережить то, что выпало на долю наших матерей! Так хочется призвать молодежь и взрослых беречь своих мам, не оставлять их без общения с вами, не огорчать, не лишать сердечного тепла, ведь они-то вас своим всегда согревали.
Поздравляю всех матерей, девушек и девочек с праздником 8 Марта! Счастья, здоровья и благополучия вам!
С уважением В.Н. Овчинников, с. Белый Ануй.
