Накануне наступления лета рождаются светлые, солнечные люди. Весенняя энергия природы, стремление всего живого к росту накладывают отпечаток на их дальнейшее развитие и место в обществе.
31 мая Евгению Владимировичу Ларину, возглавляющему республиканское Министерство туризма и предпринимательства, исполнилось 50 лет. Много это или мало? Для кого-то — целая жизнь, итоги которой не очень радуют, а для кого-то — просто определенный этап, подводя черту под которым, можно смело сказать: «В 50 жизнь только начинается».
— Евгений Владимирович, скажите: что предшествовало вашему назначению на пост министра?
— Я много лет отдал работе в потребительской кооперации. Еще в советское время на нас лежала очень серьезная ответственность по обеспечению всех сельских жителей продуктами питания и товарами материально-технического снабжения. У нас было порядка трех тысяч прямых поставщиков со всего Союза. В год приходило по 170 вагонов и около пяти тысяч контейнеров. В период начала разрухи только благодаря отлаженной системе не возникло фактов голода в районах, потому что потребительская кооперация, порой в ущерб себе, закупала под привлеченные кредитные ресурсы продукты питания. Ведь тогда бывало так, что утром ты получил под 100 процентов кредит, вечером тебе уже нужно отдавать эти деньги под 200 процентов.
Наверное, тот очень серьёзный материально-технический задел, материально-техническая база дали возможность некоторым предприятиям довольно неплохо закрепиться на рынке и оказывать услуги, осуществлять свою основную деятельность как в торговле, так и в других сферах. Была наработанная система заготовок, когда излишки сельскохозяйственных продуктов потребкооперация закупала и перерабатывала, частично отправляла на переработку в промпредприятия. Сельчанину были гарантированы сбыт, доход. Потребкооперация серьезно занималась дикоросами: это и папоротник, и орех, и прочее. Много чего было потеряно, но сегодня мы стараемся что-то возродить, восстановить, конечно, применимо к новым условиям, к рынку. Что-то получается, что-то — пока не очень.
Самое главное, я считаю: стержень, заложенный в те далекие годы, позволяет сегодня трудиться так, что в первую очередь все-таки думаешь не о себе, а о деле.
— По стилю руководства вы жесткий человек?
— Вы знаете, я, наверное, все-таки человек требовательный. Не думаю, что жесткие методы, особенно демонстрирующие элементы личного оскорбления, унижения, правильны и приносят положительный результат, хотя специфика государственной службы и бизнеса очень различна. Я это на себе ощутил. Бизнес более гибок, в нем шире диапазон различных инструментов управления теми или иными процессами.
В государственной службе все более консервативно, жестко регламентированно. И эти регламенты и установленные правила не всегда приводят к быстрому достижению эффективности каких-то действий. Наверное, на это условие, на такие обстоятельства приходится всегда обращать внимание. Считаю: очень хорошо, что есть Закон о государственной службе, защищающий государственных служащих, и очень плохо, когда они ощущают себя совершенно неприкасаемыми согласно этому закону. Не буду расшифровывать, дабы не будоражить общественное мнение, но я искренне говорю: иногда хочется, работая с тем или иным специалистом, возбудить процедуру о его соответствии данной должности.
Все же я твердо уверен, что тот, кто топает ногами и кричит, пытаясь унизить своих подчиненных, просто показывает свое бессилие. Человек всегда должен ощущать, что его ставят ни в коем случае даже на миллиметр не ниже себя.
— В основном мы вас видим по телевидению, на страницах прессы, где-то — на презентациях, выставках, и некоторые считают: такая замечательная работа только и заключается в том, чтобы ездить «по заграницам», ходить на банкеты, фуршеты… Но большинство все же же прекрасно понимают, что это далеко не так. По большому счету, это огромная работа — не для блага конкретного человека, а для всей республики. А что для вас отдых?
— В первую очередь, общение с семьей: с внучками, с детьми. Это для меня самая большая радость и счастье.
С возрастом человек становится сентиментальнее, и у меня все больше и больше усиливается связь с моей малой родиной — селом Иня. Это горы, скальные пики, красивее которых, на мой взгляд, нет нигде. Я стараюсь по мере возможности выезжать туда хотя бы на день-два. Кажется, что там все пропитано детством, беззаботностью того времени.
Мой отец был очень «профессиональный любитель рыбалки», если можно так сказать, он нас с братом приучил практически на «ты» общаться с Катунью. Для меня не принципиально количество улова и величина рыбы, удочка — не орудие добычи, а рыбалка — определенный антураж, релаксация, процесс погружения в приятные ощущения.
Я очень люблю смотреть, как цветет маральник. С детства остались какие-то зрительные образы. Мне кажется, это просто завораживающее зрелище, позволяющее забыть о том, что в мире есть еще и черные краски.
Стараюсь своих внучек научить видеть красоту. Хочется, чтобы по прошествии нескольких лет они тоже относились к Горному Алтаю, как и я, с трепетом и уважением, чтобы любили его до боли сердечной.
Что касается отдыха в отпуске, то, учитывая напряженный режим работы, необходимо заниматься своим здоровьем, чтобы был определенный задел для осуществления своей профессиональной деятельности в течение всего года.
Я считаю: нужно выезжать на теплое море. Требования советской медицины, которая рекомендовала людям, живущим в холодном или резко континентальном климате, летом съездить на море, дней десять поваляться на пляже, не устарели, что мы с женой и стараемся делать.
Очень жаль, но у нас в республике пока нет водоема с теплой водой. Наверняка это пошло бы на пользу, не зря же в советские времена детей возили и в Крым, и на Кавказ, а общество в целом было значительно здоровее.
— А как же работа? Удается о ней забывать?
— В принципе, я постоянно в работе, всегда на связи, доступен руководству республики, заместителям и специалистам. Я в курсе всех событий, всех дел, иногда, будучи на отдыхе, приходится управлять какими-то процессами, которые связаны с функциями наших министерских дел.
— Вы сказали, что пытаетесь приобщить внучек к видению прекрасного. Наверное, это самое главное, когда ребенок замечает красоту, и кем бы они ни стали в дальнейшем, это остается внутри. А ваш «моральный фундамент» кто закладывал?
— На первый взгляд все очень банально и просто. Бабушка с дедом на Ине держали большое хозяйство, стадо коз, которых выпускали весной пастись, и те ходили сами по горам, а поздней осенью возвращались. Приезжая на каникулы в Иню, с дедом периодически ходил их проверять. Представляете, сколько нужно было пройти, чтобы найти этих животных, способных забраться в самые недоступные места! Мой дед, Царство ему Небесное, был очень уважаемым и боевым человеком. Я его очень ценю и горжусь им, у него большое количество орденов, медалей, он прошел всю войну. И хотя нрав имел достаточно крутой, учил нас с братом понимать природу, видеть то, что не каждому дано. Я уже говорил, что довольно много ездил с отцом по рекам, по всяким красивым и благоприятным местам. Некоторые эпизоды из той жизни до сих пор ярки в памяти, это, наверное, говорит о том, что становлюсь старше, мудрее, а жизненные, человеческие ценности, сформированные еще в юношеском возрасте, прочно врастают в нас. То, что нам пытаются навязать с приходом либерализации, организм усиленно отторгает.
Всегда и везде с большой гордостью говорю, что я с Горного Алтая, который становится все популярнее. Сегодня наш регион связывают с туризмом, экологической чистотой, природными ландшафтами первозданной красоты, доброжелательностью населения и стабильностью политической обстановки.
— Каким вы видите наш регион через пять лет?
— Через пять — это мало. Давайте возьмем лет десять… Главной и базовой отраслью, видимо, будет все-таки туризм. Появится еще один всесезонный центр в районе Телецкого озера, на мой взгляд, одном из самых уникальных районов для создания круглогодичных туристско-рекреационных комплексов. Убежден, что туда в ближайшее время зайдут серьезные инвесторы, и сейчас уже такие тенденции заметны.
Резко континентальный климат позволяет два-три месяца использовать акваторию Телецкого озера, дает возможностью эксплуатировать эти красоты в хорошем смысле слова. Зимой тут особый микроклимат, бывает несколько дней с очень низкой температурой, все остальное время — в пределах –18-20 градусов. Большой снежный покров, живописные ландшафты. Я для себя буквально года три-четыре назад открыл зимнее Телецкое озеро и был поражен этой красотой, наличием незамерзающих участков на Бие, где в чистейшей воде стаями плавают дикие утки.
Не надо забывать и о том, что узловые формирования туристской инфраструктуры будут оказывать влияние на развитие сопутствующих отраслей — связь, дорожное строительство, стройиндустрию, транспорт, торговлю и соответственно на развитие всех государственных институтов.
На мой взгляд, очень серьезная перспектива — у Онгудайского района, являющегося центром республики, особенно в месте слияния Чуи и Катуни. Несколько лет назад возникла идея поставить там памятный знак. Горный Алтай — прародина тюрков. Начинать реализовывать эту идею, конечно, нужно с создания автокластера с сопутствующей инфраструктурой: придорожный сервис, небольшие отели, гостиницы, общепит.
Скорей всего, лет через десять у нас будет очень серьезный туристический комплекс в районе Каракольских озер. Он очень гармонично впишется в систему, выстроенную сегодня.
Каракольские озера — это, безусловно, серьезный потенциал, там красоты неописуемые, причем в любое время года.
— Евгений Владимирович, сейчас очень много говорят об Алтайской Долине. А для чего она нам? Ведь многие скептики, оценивая проект, считают, что она свою задачу не выполнит.
— В тот период, когда концепция была создана, я выступал против создания искусственного гидротехнического сооружения, или озера. У меня имелись сомнения, что она свое предназначение не выполнит как водоем, предназначенный для купания, для активного отдыха. Теперь же я твердо убежден: Алтайская Долина решит одну из главных задач — она отсечет те неорганизованные потоки, которые там сегодня самостоятельно двигаются, даст возможность воспользоваться различными туристическими услугами, ведь там будет находиться большое количество туристско-информационных центров, агентств.
— Видимо, и местным жителям нужно гордиться тем, что к нам едут, и с уважением относиться к гостям.
— Я бы хотел отметить, что ситуация с гостеприимством меняется в лучшую сторону. И этому есть объяснение: люди поняли, что демонстрация гостеприимства может быть несколько лукавого характера, что приносит определенный доход. Из-за этого, я думаю, популярность республики, территории в целом вырастает. У наших жителей отсутствует умение угождать. Период адаптации нужно пережить. Ведь человеку невозможно внушить, чтобы он был радушным, добрым. Да, мы очень гостеприимны по отношению к друзьям, родственникам, но когда идет ломка устойчивого жизненного уклада, воспринимаем это как покушение на нашу свободу. Поэтому очень сложно найти местных жителей для работы на тех же туристических объектах, не секрет, что там трудятся вахтовым методом жители Бийска, Барнаула, Новосибирска. Нравится — не нравится, улыбайтесь! Человек заплатил за то, чтобы комфортно отдохнуть! Со временем ситуация должна исправиться, ведь всем хочется жить хорошо, и экономическая заинтересованность победит.
— Евгений Владимирович, что для вас добро и что зло?
— Начну с добра, его ведь значительно больше, с ним часто встречаюсь. Добро — это не просто радушие, это образ жизни, ответственность. Добрые дела сегодня тоже довольно ответственно делать. Добро — это отношение, в первую очередь — отношение к окружающим, потом — к себе. Это состояние души, определенные принципы. Можно одним своим действием зарекомендовать себя очень добрым человеком.
А зло… Сложно сказать, что это такое… Я думаю, прежде всего это нелюбовь к себе и окружающим… Страшное зло — зависть и любые проявления, возникающие на этой почве. Невозможность самореализации, неспособность что-то сделать не только для себя, но и для общества — это все зло.
— Как вы относитесь к фразе: «Не делай добра — не получишь зла»?
— Эта фраза не должна распространяться на всю жизнь человека. В каких-то моментах она актуальна. Я бы сказал: в каких-то локальных моментах…
— То есть одним из основополагающих принципов вашей жизни она не является?
— Нет, я не руководствуюсь подобным. Всегда анализируешь то, что сделал для себя, семьи, близкого окружения, но уже начинаешь задумываться, какой след оставил для своей Родины, на своей земле. Какую тебе оценку будут давать завтра, ведь она же отразится на твоих близких людях. Для меня это очень важно.
— Вы — один из немногих руководителей, которого не клеймит позором желтая пресса. Как это объяснить?
— Естественно, бывают моменты, что где-то задели, упомянули, но, по большому счету, не трогают. Моя сфера деятельности не дает много поводов для обсуждения. Это не социалка, не бюджет. Одним словом, проблематично реализовывать амбиции посредством нашего министерства. Ну и, конечно же, доступность и открытость. Я считаю: если ты стал чиновником, работающим на государство, обязан быть для общества и информационных институтов открытым. Я еще ни одному журналисту не отказал в интервью, во встрече. Ведь за последние годы так много сделано той командой, которую собрал Глава республики, что грех не поделиться мнением и впечатлениями. И я очень горжусь, что и наше министерство вносит свою лепту в общий котел. Ведь талант руководителя и заключается в том, чтобы из разных людей собрать здравое и работоспособное ядро.
— За каким занятием душа отдыхает?
— Люблю почитать те произведения, которые на меня произвели впечатление в молодости или в зрелом возрасте. Одно время очень увлекался детективами, фантастикой. У меня много книг советских писателей. В студенчестве это был спорт. Я довольно неплохо играл в волейбол в школе, у нас была очень хорошая команда, мы даже выигрывали чемпионаты области среди школьников. Играл за сборную института. Одно время увлекался коллекционированием монет.
— Умеете ли вы дружить?
— Думаю, умею. Иногда это идет в ущерб интересам семьи. Приходилось, к сожалению, сталкиваться с тем, что меня использовали, притворяясь друзьями, — это очень неприятно. Получив такой удар в молодости, сейчас стал очень избирательным в этих вопросах. Есть общие интересы, соратники по общей работе, а друзья, самые верные и надежные, — с институтской поры. И хотя мы редко видимся, понимаем друг друга с полуслова, с полувзгляда и четко знаем, что мы друг у друга есть и в случае необходимости всегда рядом.
— Евгений Владимирович, можете ли вы сказать, что в 50 лет начинается иная точка отсчета?
— Думаю, что самое интересное в жизни и в работе еще впереди!
Беседовала Елена МАЙОРОВА.
