Звезда Алтая.«Я там, где должен быть»

К 25-летию вывода Советских войск из Афганистана

У Анатолия Васильевича Половинко взгляд добрый, глубокий, но очень грустный. Подполковник милиции в отставке за 60 лет не раз видел неприглядные стороны жизни и смотрел в глаза смерти.

Тернистый путь к мечте

Родился Анатолий Васильевич 5 июля 1953 года в Семипалатинской области в семье фронтовика. Кроме него у родителей еще было пятеро детей. Парнишка рано возмужал и уже после четвертого класса отправился поступать в Нахимовское училище — мечта стать моряком у Анатолия была с раннего детства. Здесь его ждало разочарование: в училище принимали главным образом сирот, и Толя вернулся домой.

После 10 класса он предпринял еще одну попытку — на этот раз подал документы в Ленинградское военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского комсомола. И снова безрезультатно — не прошел по конкурсу. Но не в правилах молодого человека было сдаваться, отступать от задуманного. В итоге он окончил Семипалатинское училище морского флота, вскоре после этого был призван на Северный флот.

Отслужив, как положено, три года, Анатолий вернулся домой. Там его ждала невеста Галина. Сыграли свадьбу, и отправился новоиспеченный муж на сверхсрочную службу в авиационный полк — инструктором по комсомольской работе. (Надо отметить, что еще в армии Половинко приняли в партию.) Там послали на учебу, и Анатолий экстерном за два месяца (!) окончил Красноярское политехническое училище.

У молодого прапорщика намечался карьерный рост, как неожиданно пришло известие: его часть переводят в Забайкальский округ. Жена не захотела срываться с места, поэтому Анатолий Васильевич дослужил до конца подписки, а после перешел в ОВД Семипалатинской области на должность инспектора отдела кадров.

«Ребята воюют, а я здесь сижу…»

— эта мысль не давала покоя Анатолию Половинко, когда наши войска вошли в Афганистан. Писал рапорты, просил взять добровольцем. К тому времени он стал отцом — растил дочку и маленького сынишку, имел звание лейтенанта. А его все не отправляли… Но он своего добился. Потребовались переводчики, и Анатолий Васильевич изъявил желание освоить новый язык. Его кандидатуру согласовали в Москве, и 1 октября 1984 года он сел за парту в Ташкенте — учить дари, один из государственных языков Афганистана. Курсы длились десять месяцев, потом недолгое пребывание дома — и собеседование в ЦК КПСС и КГБ, где Половинко придумали легенду (якобы он учитель русского языка и литературы из Джамбула).

По приезде в Афганистан Анатолия Васильевича назначили переводчиком в правительство Кабула. Переводчиков-русских было только пятеро, остальные — таджики, узбеки… Полгода к нему приглядывались, проверяли и лишь потом стали отправлять на боевые операции.

Поддерживая легенду, Половинко создал кружок по изучению русского языка в системе царандоя (народной милиции Афганистана), который посещали солдаты и офицеры.

— Они хорошо учились, — вспоминает Анатолий Васильевич, — тяга к знаниям у афганцев была огромная, алфавит сразу схватывали. Недели через две они у меня уже читали, я им обычно нашу «Правду» приносил. Рассказывал ребятам о жизни в Советском Союзе — очень этой темой они интересовались.

Быть учителем — это одно, а вот участником боевых операций — совсем другое. «Страшно было?» — спрашиваю у подполковника.

— А как же. Войну-то мы видели только в кино. Но знали, куда ехали и что нас может ожидать. В Афгане, бывало, просыпаясь утром, не сразу мог понять, где нахожусь. А потом осознавал, и хорошо на душе становилось — я там, где должен быть.

Закрывали своими телами

Впрочем, имеется в афганской истории Анатолия Васильевича один эпизод, когда в его голове пронеслась мысль: зачем я сюда приехал?! Но это был лишь миг, какие-то секунды, пока он лежал в воронке от бомбы, над которой непрерывным шквалом вели огонь душманы.

Он в подробностях помнит ту операцию в начале своего боевого периода жизни. Как обычно, получив подтвержденную информацию о местонахождении банды или спрятанного оружия, советские военные и царандойцы выдвинулись к кишлаку. Подойдя к месту назначения, начали артобстрел, чтобы заглушить душманов. Потом группа бойцов отправилась в определенный дом, обнаружила оружие и попросила помощи. Анатолий Васильевич находился на командном пункте, отвечал за связь. По приказу командира дивизии он вызвал «вертушки». Прилетели, загрузили изъятое. Личный состав вышел из дома, все заняли свои места, Половинко дал команду танкам и БТРам разблокироваться и встать в колонну. Казалось бы, дело завершено. Ан нет, началось самое опасное — выход из района операции.

Бандиты заминировали узкий проход (в Афганистане дороги узкие — то скалы, то пропасти, то каналы), головной танк взорвался.

— Это их обычная тактика — подрывать переднюю и заднюю машины, а потом добивать середину, — говорит Анатолий Васильевич, — она же и в Чечне применялась.

В тот раз душманы стреляли с крыши двухэтажного дома.

— А у нас четыре машины были неукомплектованные — только водители, без офицеров, — переживает заново бой Половинко, — тогда афганские офицеры бросились к нашим орудиям, своих бойцов оставив без командования.

Анатолий Васильевич быстро оценил ситуацию и, взяв теперь «ничейных» бойцов под свое крыло, дал приказ окружить дом, откуда велся обстрел. Душманы заметили передвижение и перенесли огонь на эту конкретную группу…

Очнулся Половинко в воронке. Его плотненько окружили царандойцы, прикрывая своими телами. (Дело в том, что в Афганистане да и на всем Востоке учитель — очень уважаемый человек.) Переводчик попытался отстранить их, параллельно отметив: стреляют без остановки, выбраться из укрытия невозможно. И тут Половинко услышал, как на афганском прозвучала команда двигаться дальше.

— Ну все, думаю, — рассказывает Анатолий Васильевич, — если наши сейчас уйдут, а мы останемся, нам точно конец.

«Ребята, дорогие, вперед!» — крикнул он царандойцам и вывел из двора. К счастью, их заметили в колонне, прикрыли.

Но приключения на этом не закончились. ГАЗ-56 с кухней начал объезжать по полю подбитый танк, что-то пошло не так, и кухня свалилась на землю. Тут же из колонны выскочили два БТРа, прикрыли собой машину, а солдаты на руках подняли потерю и водрузили на место.

Наконец выбрались из этого ада (почти в прямом смысле слова: горели дома, тополя…). Потом источник сообщил: в том бою были убиты 28 душманов. С нашей стороны ранеными оказались несколько советских солдат. Среди царандойцев — ни одного пострадавшего. За эту операцию Анатолия Васильевича представили к награде — его первой медали «За отвагу».

Страна чудес

Так советские воины называли Афганистан. И было за что. Тут невозможно было расслабиться: то стрельба, то землетрясения. И постоянная угроза подхватить гепатит. Поэтому все овощи и фрукты (а урожай в этой стране снимают дважды в год) приходилось на полчаса замачивать в растворе марганцовки. Еду себе готовили сами — Анатолий Васильевич и еще три переводчика снимали квартиру у афганца, который приходил каждую пятницу (выходной день на востоке) и проводил с ними целый день. Квартиранты угощали его, развлекали беседой, а заодно и проходили языковую практику.

Вообще простые афганцы относились к советским людям доброжелательно, вспоминает Анатолий Половинко. Очень любили получать подарки, привезенные из Союза: зеркальца, сувенирные самоварчики и т.д. При этом у самих на прилавках магазинов чего только не было! Караваны машин завозили товары из Японии. Атрибуты дорогой жизни и крестьянский быт создавали особый колорит. Так, нередко можно было увидеть, как мимо витрины с японской бытовой техникой проезжает афганец… на ишаке.

Свою помощь оказывал и СССР. Анатолий Васильевич с восхищением рассказывает о построенных силами великой страны великолепных университетах, бассейнах, других объектах. В вузах преподавали лучшие наши кадры — кандидаты и доктора наук. В самом Кабуле действовало шесть госпиталей.

— Огромные деньги были потрачены на Афган, человеческие потери мы понесли значительные, — констатирует Анатолий Васильевич. — Столько молодых людей ушли безвозвратно, столько судеб сломано!.. Но мы не могли оставить без помощи тех, кто ее просил, в ней нуждался.

Половинко провел в Афганистане два года. Спрашиваю: какие чувства испытал, когда вернулся на Родину?

— Словами это не описать, — качает он головой и грустно улыбается.

Афган напомнил о себе по возвращении в первую же ночь. Анатолий Васильевич провел ее в московской гостинице. Ему послышались выстрелы. Вскочил, начал будить жену: «Галя, вставай, стреляют!» К окну подбежал, а там — обычный ночной советский город…

Первые полгода «воевал» каждую ночь: то со скалы падал, то убегал и не мог скрыться, то под расстрелом стоял… До сих пор иногда снятся Половинко такие страшные сны.

— Это навсегда со мной останется, — признается он. — От афганского и чеченского синдромов лекарства нет.

Страшный день 6 марта

Вернувшись в Семипалатинск, Половинко, продолжая работать в правоохранительных органах, поступил и успешно окончил Карагандинскую высшую школу милиции.

В начале 1995 года он переехал в Республику Алтай вслед за своим командиром Анатолием Маловичко. Сначала был назначен заместителем начальника отдела кадров Майминского ОВД, потом — начальником воспитательного отделения в региональном МВД.

Казалось бы, потекла размеренная жизнь. Но началась Чеченская кампания. Анатолий Васильевич два раза по доброй воле отправлялся в командировки в Чечню. Но если из Афганистана он вернулся невредимый — в физическом смысле, то Северный Кавказ оставил глубокий след.

6 марта 1996 года российский блокпост в Грозном окружили боевики. Из комендатуры на подмогу двинулись БТР и БМП, старшим на котором был Половинко. Въехали в сектор огня, бронетранспортер прорвался, а у БМП не вышло. Половинко приказал всем покинуть машину, сам спрыгнул на землю и… не почувствовал ног. Серьезное ранение. Пополз к комендатуре, прикрываемый БМП. Еще по пути увидел, что убит Коля Толмачев. В комендатуре выяснилось, что ранен Слава Новиков.

Раненых надо было эвакуировать. Путь лежал через ту же площадь Минутка. Какое-то дежавю: снова попадают под огонь гранотометов, снова одна машина преодолевает этот участок, а вторая, в которой перевозили Славу, оказывается подбитой. Анатолий Васильевич только в госпитале узнал: подбитая БМП врезалась в дом, боевики ее обстреляли. Внутри взорвался боеприпас, и Слава сгорел заживо…

В тот день из 40 бойцов 31 был ранен. 22 человека впоследствии награждены орденами Мужества.

— 6 марта для нашего ОМОНа — святой день, — с непередаваемой тоской в голосе говорит Половинко. — Мы поминаем ребят, прибираем могилки, навещаем родственников…

Чувствуется, что тот мартовский кошмар по сей день стоит у него перед глазами…

***

Сегодня Анатолий Половинко — пенсионер, но продолжает работать. Кроме того, полученные двадцать лет назад знания восточного языка пригодились и в мирной жизни. Нотариус привлекла его в качестве переводчика документов (паспортов, архивных справок, печатей и т.д.), полученных в странах Средней Азии. Восточные языки похожи между собой, к тому же большую часть жизни Анатолий Васильевич провел в Казахстане. Он не жалеет, что побывал в горячих точках. Он жалеет (не поверите), что не попал еще в одну — в Иран, хотя обещали туда направить. Мотивировка его проста:

— Мог бы еще пользу принести…

Ольга Денчик.
Фото из архива А.В. Половинко.