Так сложились обстоятельства
В 1969 году в Горно-Алтайской автономной области открылась колония, и отец нашего героя Григорий Семенович Макогон был назначен туда на должность оперуполномоченного.
— Вскоре нам дали квартиру в служебном доме МВД в районе нового музея, — рассказывает Сергей Григорьевич. – И все мое детство, юность прошли там. После окончания школы №1 им. маршала Чойболсана в 1985 году я поступил в Алтайский политехнический институт. После года учебы меня призвали в Вооруженные силы. Служил командиром танка в 20-й танковой армии, входившей в группу советских войск в Германии.
В 1988-м демобилизовался, восстановился в институте, а на следующий год женился. В 1990 году родился сын Саша. После окончания в 1992 году вуза, тогда уже ставшего Алтайским государственным университетом, вернулся в Горно-Алтайск. Устроился на работу в «Катуньгэсстрой» по своей специальности — инженером-технологом по проведению сварочных работ. Времена наступили тяжелые, если помните, зарплату не платили месяцами. На самом деле семью не на что было содержать. И тогда отец предложил мне: мол, попробуй, поработай в нашей системе, тут хоть какие-то деньги платят.
— Сергей Григорьевич, я почему-то думал, что вы уже с детства мечтали пойти по стопам отца…
— Никогда такой мысли не было. Все разговоры о работе отец оставлял за порогом своего учреждения. О жизни колонии и заключенных я знал столько же, сколько простой обыватель. Если говорить честно, мне профессия инженера очень нравилась. Но так сложились обстоятельства, что пришлось менять образ жизни. Кстати, к тому времени отец уже давно не работал в системе исполнения наказаний.
Мне предложили свободную вакансию начальника отряда с последующим переходом на должность начальника производственного участка. Получилось, что я перешел на оперативную работу. Сначала был оперуполномоченным, потом старшим оперуполномоченным, с 1998 по 2003 год занимал должность начальника оперативного отдела, в 2003-м меня назначили начальником ИК-1, затем заместителем руководителя УФСИН России по Республике Алтай, а с 2008 года занимаю должность руководителя.
Беспокойное хозяйство
— Самое интересное, что, когда я пришел работать сюда, здесь тоже перестали выдавать зарплату, — улыбается Сергей Григорьевич. – Но будем справедливы, оперативных работников руководство всегда поддерживало. Люди, работавшие на самых тяжелых участках, всегда как-то поощрялись.
С образованием Республики Алтай появилось решение о формировании в новом субъекте Федерации отдельной структуры исполнения наказаний. У истоков основания УФСИНа стоял тогдашний его руководитель Олег Михайлович Попов. Надо отдать ему должное: в очень сложных условиях он смог наладить работу Управления. Проблем тогда была масса, и все требовали безотлагательного решения. У нас имелось всего два учреждения: Следственный изолятор и ИК-14/13. Впоследствии, когда наша служба стала самостоятельной, образовали два участка, которые позже приобрели статус колонии-поселения и колонии общего режима. Нам также передали функции уголовно-исполнительной инспекции, сегодня у нас 10 таких инспекций во всех районах республики и Горно-Алтайске. Таким образом, в Управление кроме них сегодня входят исправительные колонии строгого и общего режима, следственный изолятор, отдел специального назначения, учебный пункт, Центр инженерно-технического обеспечения. В нашем Управлении работают около 800 сотрудников.
— Насколько я знаю, в те трудные времена полковник Попов часто обращался в исполнительные органы власти республики за помощью. Как у вас с этим сегодня?
— Действительно, тогда было очень тяжело. Приходилось буквально изворачиваться на ходу, чтобы обеспечить нормальную жизнедеятельность управления. Но с тех пор мало что изменилось, здесь я имею в виду наше законодательство. Ведь на сегодняшний день Республика Алтай является дотационным регионом, а по Бюджетному кодексу таким субъектам Федерации запрещено оказывать помощь федеральным структурам. Это совсем не значит, что мы не сотрудничаем с республиканским Правительством. Например, нам оказывается помощь через совместно разработанные программы Министерства образования, науки и молодежной политики РА: оборудовано помещение и закуплено все необходимое для психологической разгрузки несовершеннолетних, содержащихся в следственном изоляторе. Кроме того, после коллегии УФСИН, посвященной подведению итогов работы за 2011 год, Глава республики дал восемь поручений министерствам и ведомствам, которые должны способствовать трудоустройству спецконтингента. Это только одна из точек соприкосновения с местными органами власти.
— Как обстоит дело с занятостью заключенных в колониях республики?
— У нас 100 процентов осужденных в колонии-поселении имеют работу. Причем сейчас мы ставим вопрос об увеличении им заработной платы. Недавно трудоустроили пять человек на завод твердых бытовых отходов.
Что касается обеспеченности управления через федеральный бюджет, то здесь всё более-менее нормально. Единственное — есть небольшие проблемы по оказанию медицинской помощи. Наш регион небольшой, и по нормам мы не имеем права содержать отдельное лечебное учреждение. Поэтому в стационар своих больных возим в другие регионы. А так у нас есть две медсанчасти и два фельдшерско-акушерских пункта.
Гуманизация пенитенциарной системы
— Сейчас много говорят о гуманизации исправительной системы. Давайте задумаемся, что под этим подразумевается. Для обывателя это скорее всего смягчение режима. На самом деле это не совсем так. С нашей позиции, гуманность — это исправление человека. Допустим, к нам поступает впервые осужденный, все мы люди, от тюрьмы и от сумы… Наша задача состоит в том, чтобы этот человек понес свое наказание, но при этом не озлобился, не «заразился» тюремной субкультурой, а остался нормальным человеком. В колонии осужденные разделены и не имеют возможности общаться. Например, кто первый раз попал в заключение и тот, кто твердо встал на путь исправления, содержатся вместе. А вот есть у нас 37 человек, которые имеют уже по нескольку судимостей, отказываются подчиняться требованиям режима, они находятся отдельно от всех.
У нас, я считаю, очень эффективно работает система так называемого «социального лифта»: три вида режима — общий, строгий и особый, для каждого осужденного есть система оценки поведения. Не желаешь исправляться — переводишься на более строгий режим. Осознал все, исправился, есть возможность смягчения режима. Шансы есть у всех. И немаловажным я считаю, что в комиссии по оценке поведения спецконтингента присутствуют представители гражданского общества. В этом случае у осужденного появляется доверие, потому что если бы этим занимались только представители администрации колонии, эффект был бы другой.
Вообще, нам очень важно участие общественных и религиозных организаций в жизни осужденных. Также необходимо, чтобы средства массовой информации по возможности освещали жизнь в колонии. Незнание порождает слухи, а слухи есть неправда. Вот написали в одной «независимой» газетке, что у нас нашли VIP-камеры, а на самом деле это неправда. Комиссия обнаружила в столовой уголок отдыха, который оборудовали себе те, кто работает на кухне. Действительно, это не положено. 16 сотрудников получили дисциплинарное взыскание. Но ведь это же не то, о чем написали!
За нами очень хороший контроль. Взять даже прокуратуру: специальный прокурор по соблюдению законности в местах лишения свободы бывает у нас чуть ли не ежедневно. Проверяет все: качество питания, условия труда, содержание осужденных и так далее и тому подобное.
12 марта работники уголовно-исполнительной системы отметили свой праздник. Хотелось бы через газету пожелать сотрудникам УФСИН России по РА успехов в их нелегком труде, здоровья, счастья и удачи им и их близким.
Сергей Иванов.
