Один из Басаргиных

В газете «Ойротский край» за 7 июля 1926 года в статье «Дорогу дегтю, лесу и извести» мое внимание привлекло интересное обращение автора к читателям: «Для сбыта леса у нас есть хорошее вместилище – это степь, а хорошая дорога – это Катунь и Бия». А вот статья «Почему подряд не сдан бедноте?» уже за 28 мая 1927 года: «17 мая через Манжерок проезжал заведующий Бийским молсоюзом т. Бахтин для найма рабочих по сплаву 150 кубов леса, уже вывезенного на берег Катуни у поселка Усть-Муны. В Манжероке он договорился с артелью сплавщиков, которая состоит из бедноты, но в Усть-Мунах почему-то сдал подряд зажиточным братьям Басаргиным, у которых уже и так есть подряд на строительство трех мостов. Теперь они получили подряд и будут уже от себя нанимать бедноту по более низкой цене…»

С И.А. Басаргиным я встречался в конце 80-х годов, когда начинал собирать материал о плотогонах. Виделся я и с его двоюродным братом (к сожалению, ныне покойным), бывшим завхозом нашей восьмилетней школы Е.П. Басаргиным. Оба они, будучи еще молодыми парнями, принимали участие в сплаве леса по Катуни. Ефим Поликарпович когда-то рассказал мне о таком интересном случае из их трудовых будней: «Глубокая осень. Первые заморозки. Надо начинать заготовку леса за рекой. Натягивали веревку через тихую заводь. За ночь к ней набивалась мелкая шуга и замерзала. Наутро место переправы для лошадей было готово». Сейчас это кажется чем-то на грани фантастики. Но это было…

С Иосифом Александровичем я встретился теперь уже в конце марта 2013 года, после того как задумал написать книгу о плотогонах. Он один из тех сплавщиков, с кем еще можно увидеться и о чем-то расспросить, хотя ему исполнилось уже 82 года и здоровье его далеко от желаемого.

По словам Иосифа Александровича, от отца ему досталась только фамилия, так как тот покинул их с матерью, когда он был еще маленьким.

«До службы в армии мне довелось поплавать три сезона с разными лоцманами, – рассказал мне Иосиф Александрович, – с Федором Ивановичем Мошкалевым, Михаилом Михайловичем Захаровым и Павлом Ивановичем Шебалиным. Все трое были инвалидами войны. Довелось поплавать и с Николаем Николаевичем Соколовым. Молодой он был, бывший пограничник, марку держал. У них в роду многие лоцманами ходили. Были у меня в напарниках бывшие фронтовики – Сергей Гриднев, Иван Пьянов, Георгий Соколов, Николай Носков, Семен Овечкин. А вот взять команду на себя не каждый мог. Плавали со мной также молодые ребята – Алексей Макаров, Ефим Владельщиков, Михаил Анисимов, Альберт Чичинов, бывший детдомовец Константин Даленгер. Плавали по восемь человек, четверо впереди и четверо сзади.

Однажды получился вот какой случай. Команда Мошкалева сплавила свой плот до Рыбалки, привязала его там и вернулись в Манжерок. А когда через пару дней мы с Захаровым поплыли с плотбища, Мошкалев сел с нами. Перед Аей, где сейчас подвесной мост, впереди в воде показался камень. «Бей вправо!» – дал команду Захаров. «Отставить! – кричит Мошкалев. – Мы здесь проходили». И невдомек, что вода чуть сбыла, ну и налетели на камень. Передний став полностью выбило, задний подняло, но я удержался. Лес кучкой собрало в заводи, а нас покачало на камне и сдернуло. До ночи мы с Костей Даленгером плавали «на рукопашку» и собирали бревна. Егора Соколова затянуло в пучину – то в воде скроется, то вынырнет, кое-как мы с Иваном Петровичем Пьяновым выдернули его и насилу откачали, совсем захлебнулся мужик…

Дальше команда разделилась, половина ушла на другой плот к Мошкалеву, и так мы потом гнали два плота до Бийска…

А еще вот какой случай был. Наш молодой лоцман Николай Соколов подпил немного в Аскате, и когда около Усть-Семы проплывали под деревянным мостом, не сумел вовремя сориентироваться. Плот ударился о клин деревянного быка, и его перекосило. Кое-как доплыли мы тогда до Мунов и сдали лес на пилораму, там филиал от нашей артели был…

Один раз я чуть было не утонул. Мужики переправились через Катунь в Баранголе, чтобы сплавить плот. А я должен был вернуть лодку обратно, связать верховых лошадей и гнать их домой. На середине реки попал в пучину: бью, бью веслами, а лодка ни с места. «Греби! Греби!» – кричат мужики. Я уж хотел было выпрыгнуть из лодки и сам плыть. Вот точно бы утоп! Тридцать три ручья пота сбежало с меня, пока причалил лодку к берегу…»

P.S.: А теперь вернусь к зажиточным братьям Басаргиным из поселка Усть-Муны. Читая Книгу памяти жертв политических репрессий Республики Алтай, я обратил внимание на очень интересный факт. Басаргин Леонтий Лаврентьевич 1897 года рождения, сплавщик, арестован 12.08.1937 г., расстрелян 16.09.1937 г.

Басаргин Ефим Лаврентьевич 1903 года рождения, сплавщик леса, арестован 12.08.1937 года, расстрелян 03.09.1937 г.

Басаргин Миней Лаврентьевич 1887 года рождения, охранник лесов в лесхозе села Чибит, арестован 06.02.1950 г., лишен свободы на 10 лет (и это в возрасте 63 лет!).

Вот так закончилась трудовая деятельность зажиточных братьев Басаргиных. А может, просто трудолюбивых, ответственных и истинных мастеров своего дела?

Николай Воробьев,

с. Манжерок.