В феврале 2010 года в Республике Алтай была создана особо охраняемая природная территория федерального значения национальный парк «Сайлюгемский». Это первый и единственный национальный парк на Алтае. Однако реально он заработал только осенью прошлого года после назначения руководителя новой природоохранной структуры. Им стал Александр Григорьевич Чайка. Недавно Александр Григорьевич встретился с сотрудниками нашей газеты и рассказал о работе парка.
Александр Григорьевич Чайка
— Александр Григорьевич, вокруг назначения руководителя парка было много шума: «нужен свой, местный и при этом профессионал»…
— Да, я не из Кош-Агача, однако всё равно из разряда местных – из Усть-Коксы. У меня техническое образование, и после вуза я никак не мог представить, что когда-то охрана природы станет делом жизни. Хотя отдых на берегу реки, в лесу для меня всегда был любимым. Любил рыбачить, впоследствии стал и охотником.
Кардинальные изменения в жизни страны привели к тому, что представители технических профессий стали невостребованными. И в середине 90-х я пришёл в природоохранную структуру, первая моя должность в этой сфере – главный охотовед Усть-Коксинского района Охотуправления Республики Алтай. Далее после реформирования структуры стал старшим государственным инспектором отдела Охотнадзора Россельхознадзора по Алтайскому краю и Республике Алтай. Структуры менялись, а функции оставались теми же – охрана природы и животного мира. Когда полномочия Россельхознадзора были переданы на региональный уровень, попал под сокращение и остался без работы. Поэтому, узнав о вакантной должности директора нового национального парка, отправил свои документы в Министерство природных ресурсов и экологии РФ. Москва утвердила мою кандидатуру в августе 2013 года.
— Сотрудников парка откуда набирали, ведь найти столько профессионалов за короткое время сложно?
— В целом при подборе кадров я исходил из того, чтобы на них можно было положиться при выполнении задач, поставленных государством перед парком, и при этом эффективно использовать бюджетные средства.
Наш парк — кластерного типа, расположен он на трёх участках – Аргут, Сайлюгем и Уландрык. Два последних находятся в непосредственной близости друг от друга. Основной и самый большой по площади – Аргутский кластер. Это 83 тысячи гектаров, и граничит он с Улаганским, Онгудайским и Усть-Коксинским районами. А наиболее доступная дорога к этому участку начинается из Усть-Коксинского района. И если набрать в Кош-Агачском районе штат охраны, то представляете, какие затраты времени и финансов будут нужны, чтобы инспекторам добираться до места охраны и патрулирования? Поэтому одна оперативная группа создана из жителей Усть-Коксинского района, вторая — Улаганского и Онгудайского. Эти районы со стороны Инегеня по течению Аргута закрывают этот кластер. Третья оперативная группа образована в Джазаторе из местных жителей, четвёртая — охраняет участок вдоль монгольской границы. Это правее Ташанты – урочище Уландрык и Сайлюгем, достаточно протяжённый участок – 130 км от Ташанты и до Тёплого ключа.
При выборе инспекторов мы обращали внимание не только на физическую подготовку, но и на грамотность кандидатов, отдавая предпочтение тем, кто когда-то сталкивался с административной практикой. В работе инспектора большое значение имеет умение правильно составить протокол и в целом вести всю документацию. Таких специалистов очень мало, и часть сотрудников пришлось пригласить из Горно-Алтайска.
— Наша республика отличается тем, что примерно четверть всей её площади приходится на особо охраняемые природные территории, у нас два биосферных заповедника, региональные ООПТ. Создание парка — не перебор?
— Разве можно назвать перебором действия, которые направлены на сохранение исчезающих и редких животных? Ведь главная задача «Сайлюгемского» — сохранение снежного барса (ирбиса) и алтайского горного барана (аргали). Общая площадь парка 118 тысяч га. Аргутский кластер – его ядро, где наибольшая концентрация ирбиса. Это перспективная территория для восстановления некогда крупнейшей аргутской группировки снежного барса.
Помимо охраны мы занимаемся научными исследованиями, мониторингом животных, развитием экологического туризма. У нас три основных отдела – охраны, экопросвещения и научный. Например, в июне сотрудники научного отдела займутся инвентаризацией ресурсов растительного и животного мира – они выяснят, сколько и каких видов растений и животных обитает на территории парка.
— А сайлюгемский медведь попадёт в поле зрения научного отдела?
— На самом деле насчёт этого зверя споры идут давно. Одни учёные выделяют его в отдельный подвид, другие считают, что это обычный бурый медведь, просто приспособившийся к существующим природным условиям, настолько он светлый, вплоть до белого, и даже когти светлые. Думаю, что в любом случае это животное представляет интерес.
— Предусматривает ли охрана снежного барса охрану его кормовой базы – козерога? Ведь эти животные не краснокнижные, и охотники получают лицензии на их отстрел. Не получится так, что барс останется голодным?
— Нет. Самая крупная популяция сибирского горного козла обитает в Аргутском кластере, где запрещена всякая деятельность, и тем более охота. Козерог автоматически попал под охрану. Конечно, в 90-е годы на этих животных был большой прессинг — из-за того, что жизнь людей была тяжёлой. Сейчас у населения достаточно скота, не надо решать проблему питания за счёт охоты.
— Хозяйственная деятельность населения не будет мешать парку выполнять поставленные задачи?
— Нацпарк — это не заповедник. Есть у нас зона, где запрещена практически любая деятельность, даже посещение. Там могут находиться только сотрудники по науке и сотрудники по охране. Но в парке есть территории, на которых возможно вести хозяйственную деятельность. Зоны рекреации и хозяйственной деятельности – это традиционные места выпаса скота на Сайлюгемском участке – в районе Чёрной горы. На территории парка расположены летние стоянки. Для животноводов ничего не изменилось с созданием парка: как растили скот, так и будут. Просто нельзя ничего делать такого, что может нарушить экосистему и нанести вред растительному и животному миру.
Кстати, земли, которые отдали под парк, вообще не используются в хозяйственной деятельности. Сайлюгемский хребет — это высокогорье, гольцы, камень да ледники. Основные места обитания аргали в территорию парка, к сожалению, не попали. Когда мы делали зимние учёты, то большая часть животных находились на паевых землях. Планируется включение этих пастбищ в состав парка без изъятия земли, если на это согласится хозяин. При этом все виды традиционного природопользования сохранятся. Нам ещё предстоит не раз объяснять людям, что если человек со своей землёй войдёт в парк, он будет иметь больше выгоды.
Очень жаль, что не вошёл также и хребет Чихачёва, левая его часть. Хотелось бы, чтобы это произошло в будущем. Эти места не используются в хозяйственной деятельности, потому что природный ландшафт – сплошные скалы, а медведь, барс и аргали там есть.
— Александр Григорьевич, а современные технологии для борьбы с браконьерами будут применяться?
— Конечно, без этого сегодня невозможно обойтись. Уже ставшие традиционными фотоловушки будем устанавливать на всех проблемных участках. С их помощью мы ведём не только наблюдение за животными. Фотоловушки могут запечатлеть и браконьеров. Новые технологии внедряются везде. Министерство природных ресурсов планирует приобрести для ООПТ беспилотники с видеонаблюдением – с ними очень удобно проводить учёт животных. Один вообще беззвучный, зона его действия около километра. Техника поможет эффективно бороться и с браконьерством, отслеживать будем не только из-за веток и камней, но и с воздуха.
— Национальный парк «Сайлюгемский» — структура федеральная, но ваша работа во многом зависит от того, как налажено взаимодействие с региональной властью, с правительством, с руководителем региона…
— Парк изначально не был бы создан, если бы Правительство Республики Алтай не приняло в этом участия. Да и моё назначение утверждал глава региона. Недавно в Кош-Агачском районе прошли Дни правительства, я был включён в состав делегации. Все природоохранные проекты мы будем реализовывать при полном взаимодействии с республиканским правительством. Москва далеко, а жить нам и развиваться здесь, поэтому без поддержки региональной власти, да и муниципальной тоже, никак не обойтись. У нас хорошая поддержка со стороны главы Кош-Агачского района. На въезде в районный центр нам выделили гектар земли под строительство основной базы, планируем строить визит-центр — с гостиницей, административным зданием. Если финансирование будет получено, то это произойдёт в 2016 — 2017 годах.
— В преддверии летнего сезона чем занимаетесь в первую очередь? И вообще, как попасть в парк простому человеку?
— Сейчас первостепенная задача – обозначить территорию до массового наплыва туристов. На всех конных и пеших тропах необходимо поставить информационные щиты, чтобы люди знали, где начинается территория парка. И займёмся развитием экологического туризма. Сегодня это направление активно продвигают руководство страны, лично президент. Необходимо, чтобы люди посещали ООПТ и проникались смыслом охраны природы. Для кого государство это делает? Для всех нас, живущих в республике и далеко за её пределами, для наших детей. Вопросы охраны природы решить одними запретительными мерами нельзя, а вот если этот запрет у обычного человека будет в голове, тогда другое дело. В летний сезон самая большая нагрузка ляжет на инспекторов охраны. Они лицо парка, должны не только охранять, но и быть гидами, уметь рассказать об окружающей красоте… В будущем хотим открыть визит-центры в Кош-Агаче и Джазаторе. У нас уже есть несколько разработанных экологических маршрутов. Так, весной забросили на солонцы минеральную подкормку для копытных, чтобы участники фототура могли наблюдать за животными, фотографировать их.
Что касается посещения, то жители Кош-Агачского района и их близкие родственники могут передвигаться по парку как обычно. Остальным нужно брать разрешение в офисах (в Майме и Кош-Агаче) или непосредственно при входе в парк. В Минприроды России сейчас рассчитывается стоимость посещения парка. Она будет единой для всех ООПТ на территории страны.
— Как парк будет сотрудничать с местным населением?
— Мы вместе будем развивать экологический туризм. Наши маршруты пройдут не только по территории парка, но и по прилегающей местности. Стоянки и близлежащие населённые пункты будут задействованы, и местное население вблизи маршрутов сможет предоставлять жильё для ночёвки, питание, работать проводниками… Так что всячески будем привлекать местных жителей. Уверены, что со временем они ощутят выгоду от существования по соседству особо охраняемых природных территорий и будут гордиться и заповедниками, и национальным парком «Сайлюгемский».
Беседовала Любовь ИВАШКИНА
